Utrikesmagasinet, Швеция

Кто заплатит за восстановление Сирии?

23.03.2017
Арон Лунд (Aron Lund)

Сирия — Шесть лет спустя после того, как в Сирии начался конфликт, большая часть страны лежит в руинах. Сотни тысяч людей убиты, половина населения была вынуждена покинуть дома — но режим Асада продолжает оставаться на своем месте. Поддерживаемый Россией и Ираном, он одержал столь крупные победы, что у оппозиции больше нет возможности повернуть войну в свою пользу. Сейчас международное сообщество начало размышлять, как восстанавливать Сирию, и, прежде всего, кто за это будет платить. И кому? Писатель и эксперт по Сирии Арон Лунд рассказывает о том, насколько сложна эта ситуация, для которой нет ни одного хорошего варианта развития.

Еще даже речи нет о том, что бои подходят к концу, а международное сообщество уже размышляет о том, как восстанавливать Сирию после войны — или точнее, во время войны. Даже если страну еще долго продолжит разрывать конфликт, остальному миру кажется, что контуры будущей Сирии уже можно разглядеть, и в центре страны продолжит стоять Башар Асад. Вопрос только в том, кто захочет выложить деньги на восстановление такому спорному политическому проекту.

В 2016 году Асад одержал ряд военных и политических побед, которые, похоже, уничтожили все шансы оппозиции добиться успеха в войне. Тут поспособствовали, конечно, и падающий интерес Турции к смене режима в Сирии, и победа Дональда Трампа в США, и изгнание суннитских повстанческих сил из восточного Алеппо.

Силы Асада мелкими группами покрывают всю страну, и раньше они встречали сопротивление, но сейчас, судя по всему, силы, противостоящие правительству, начинают слабеть, и с ними легче справиться. Это не значит, что войска режима могут в любой момент промаршировать обратно в Идлиб, Эль-Камышлы или Эр-Ракку или что раскол Сирии прекратится в обозримом будущем. Но это значит, что Асад, вероятно, сохранит власть над Сирией в той степени, с которой надо будет считаться. Он сохранил под контролем Дамаск и другие важные города, а также государственный аппарат, большую часть экономики и место Сирии в Генеральной ассамблее ООН. При этом его бывших политических конкурентов начинают пренебрежительно описывать как локальных бунтовщиков или использовать в качестве охранников границ, оплачиваемых иностранными спонсорами.

Бои и мирные переговоры продолжаются, но, даже если враги Асада дома и за границей отказываются открыто говорить об этом, большинство из них уже оставили надежду на смену политической власти. Внимание вместо этого направляется на вопросы стабилизации, возвращения людей в свои дома, борьбы с терроризмом и восстановления построек. Остается, однако, ждать, как окружающий мир отнесется к тому, что режим Асада не провел каких-то значимых реформ и не выразил раскаяния по поводу происходящего в стране. Асад остается политически радиоактивным для западных стран и арабских государств вокруг Персидского залива, и с ним невероятно трудно сотрудничать даже тем, у кого есть желание попробовать, — но в то же время именно он стоит на страже путей к экономическому восстановлению.

Не все купишь за деньги

Восстановить Сирию — практически необъятная задача. Сотни тысяч человек были вынуждены покинуть свои дома. Бесчисленные жилые районы, фабрики и предприятия лежат в руинах. Стоимость восстановления экономики страны и инфраструктуры оценивается примерно в 200 миллиардов американских долларов. По некоторым оценкам, она может достигнуть 350 миллиардов. Сравните это с госбюджетом Сирии на 2017 год, который ограничивается примерно пятью миллиардами долларов.

Россия и Иран точно будут поддерживать Асада и в будущем, как они это все время делали в ходе войны, но они не согласятся взять на себя все расходы по программе восстановления. Не сделает этого и Китай: правящая верхушка в Пекине прославилась своим суровым отношением к экономической стороне внешней политики. Президент России Владимир Путин в свою очередь дал понять, что хочет видеть что-то вроде «Плана Маршалла» для Сирии, что нужно, вероятно, рассматривать как тактичный способ призвать США и Европу к участию в оплате счета за их собственное поражение. Заместитель министра иностранных дел Михаил Богданов, говорят, был менее деликатным, когда встретился с группой дипломатов ЕС ранее в этом году и просветил их, что восстановление Сирии будет стоит «десятки миллиардов долларов» и что Россия не собирается «ничего выплачивать».

Это выглядит не слишком соблазнительным предложением, но ясно, что Путин и Богданов знают, что делают. Многие из союзников сирийской оппозиции за границей страдают от хаоса в Сирии гораздо больше, чем Россия. С Асадом или без него они будут вынуждены расплачиваться за последствия продолжительной войны, такие как экстремизм, религиозная и этническая враждебность, потоки беженцев и нестабильность. Европа, Турция и арабский мир «не могут себе позволить» иметь там черную дыру, как это выразила верховный представитель ЕС по иностранным делам Федерика Могерини (Federica Mogherini).

Некоторые из более состоятельных противников Асада также надеются использовать свой контроль над санкциями и финансовую поддержку как кнут и пряник, чтобы таким образом усилить свое собственное влияние. Бывший госсекретарь США Джон Керри (John Kerry) испробовал этот путь, когда войска Асада маршировали в сторону Алеппо в конце прошлого года, предупредив, что никакой финансовой поддержки на восстановление оказано не будет, пока не достигнуто политическое соглашение. Осталась ли позиция США по этому вопросу неизменной при Дональде Трампе, одним богам известно, но 15 декабря ЕС тоже принял решение не поддерживать финансово восстановление Сирии до тех, пока «надежный политический процесс перехода не продвинется вперед сколь-нибудь значительно».

Но суть в том, что никакого процесса политического перехода в Сирии не будет. Возможно, Асад пойдет на какие-то небольшие уступки странам ЕС, но если он не оставил президентский пост, даже потеряв десять тысяч солдат и большую часть территории Сирии, он, конечно же, не променяет власть на финансовую помощь. ЕС и США все еще говорят, что надеются на это, но это всего лишь удобный самообман, который скорее отражает нежелание Запада признать свое поражение, чем какое-то реальное понимание ситуации в Сирии.

Зажигательные речи и суровая реальность

Когда сирийский министр экономики и торговли Адиб Маяле(Adib Mayale) в прошлом месяце давал интервью ливанскому телеканалу Al-Mayadin, он утверждал, что будущие контракты по восстановлению пойдут в первую очередь русским, иранским и китайским предприятиям. Казалось, он поражен и оскорблен одной мыслью о том, что американские, европейские, турецкие или арабские компании могут вернуться в Сирию, чтобы помочь с восстановлением. Этим правительствам будут предъявлены «четкие политические условия», сказал Маяле:

«В первую очередь они должны будут попросить прощения у сирийского народа. Затем сирийский народ должен будет принять их извинения. После этого они должны будут извиниться перед собственными народами. И наконец, их следует привлечь к ответу во время политических выборов».

Другими словами, сирийское правительство предпочитает не принять иностранные инвестиции в свою разрушенную экономику, а потребовать, чтобы сменилась власть в тех странах, которые раньше требовали сменить власть в самой Сирии. В общем, кажется, кто-то разинул рот на кусок больше, чем сможет прожевать, но тираду Адиба Маяле, возможно, и не стоит воспринимать полностью всерьез. Это скорее просто националистское ворчание, которого естественно ожидать от правительства, в чьих руках плохие карты, так что оно надеется измотать оставшихся врагов своей совершенной несговорчивостью. Гибкость придет позже, когда — или если — представится шанс получить конкретное смягчение санкций или финансовую поддержку.

Многие в руководстве Сирии к тому же готовы к продолжению конфликта, который по-прежнему может получить непредсказуемый поворот. У них нет никаких иллюзий по поводу будущего.

На встрече с писателем в Дамаске в ноябре 2016 года один хорошо осведомленный человек из лояльной по отношению к правительству элиты нарисовал печальную картину будущего Сирии. Он был совершенно уверен, что Асад сохранит власть, но констатировал в обреченном тоне, что поводов для оптимизма значительно меньше в том, что касается экономического будущего страны. Западные и арабские капиталы трудно будет вернуть обратно, сказал он. Даже если государство и похромает дальше благодаря русской и иранской поддержке, похоже, оно не получит какой-то существенной помощи для восстановления инфраструктуры, строительства новых жилищ и создания рабочих мест, приема возвращающихся беженцев, привлечения инвестиций и смягчения социальных и религиозных напряжений. Более вероятно, по его мнению, что Сирия в обозримом будущем останется разрушенной и бедной страной, которую покинул образованный средний класс, а оставшееся население зависит от поддержки ООН и денег, которые посылают домой диаспоры. Наверное, так оно будет.

Предприниматели держат дистанцию

Часть представителей сирийского правительства пытались отмахиваться от любых разговоров об экономическом тупике, отрицая его и говоря, что сбежавшие из страны предприниматели только и ждут, как бы вернуться и начать вкладывать средства в свою страну, как только будут сняты санкции, безопасность восстановится, а амнистию начнут объявлять направо и налево.

«У нас есть те, кто живет сейчас за границей и беженцы, покинувшие Сирию. Многие из них в хорошей форме и хотят вернуться», — сказал Асад на японском телеканале TBS ранее в этом году.

Но неразумно полагать, что возвращения сирийского капитала и компетентных граждан достаточно для восстановления, если при этом не будет крупной международной поддержки, говорит Самер Аббуд (Samer Abboud), доцент кафедры международных исследований в Университете Аркадии, специализирующийся на оттоке сирийского капитала.

«На сегодняшний день они (власти Сирии) пытаются привлечь обратно владельцев бизнеса, но всего несколько лет назад представители режима требовали их занести в черный список и запретить возвращаться», — говорит Аббуд. Конечно, обстоятельства изменились, но нет никаких оснований полагать, что предприниматели поверят режиму.

Аббуд указывает на то, что многие ранее влиятельные сирийские владельцы бизнеса давно перевели свои деньги за границу и сейчас уже привыкли жить в другой стране. Тем, кто захочет восстановить свое дело в Сирии, придется преодолеть много трудностей не только потому, что раньше на них охотились. Большая часть сирийской экономики связана с политически контролируемой и коррумпированной клиентской сетью, куда будет трудно попасть инвестору из диаспоры или вернувшимся беженцам.

«Те, кого считают лояльными, получают преференции, — говорит Аббуд, — Как предпринимателю, который пять лет провел в Турции, получить эти контракты?»

Конечно, в стране до сих пор есть богатые и лояльные к режиму предприниматели, но Аббуд замечает, что многие из них заработали свои деньги, став политическими посредниками или же занимаясь контрабандой товаров в обход санкций, а не производя что-то или делая продуктивные вложения. У них «нет того потенциала продуктивности или капиталов, как у элиты, что была в стране до конфликта», — говорит Аббуд.

«Они больше похожи на паразитов, и маловероятно, что они смогут простимулировать производство. Им понадобится капитал».

Сирийское правительство, похоже, твердо намерено сохранить контроль над процессом восстановления, и их видение будущего скорее напоминает старый баасистский социализм, чем какую-то стратегию по привлечению инвесторов. Сирия в будущем «не будет иметь сильных предприятий или финансовых организаций», сказал Маяле в интервью ливанскому телевидению, в котором он, судя по всему, дает понять, что расценивает иностранные инвестиции как политическое вторжение.

Судя по таким высказываниям, экономическая элита Асада, когда-то нацеленная на рынок, сейчас смирилась с тем, что Сирия теперь должна выступать в роли средиземноморской Мьянмы — изолированного и дисфункционального военного государства, которое с трудом держится на скудной диете из гуманитарной и экономической помощи, запутавшись в вялотекущей борьбе с другими государствами и сепаратистскими регионами за право распоряжаться инвестициями, иностранной помощью и ресурсами.

Неразрешенные конфликты отражаются на планах по восстановлению

В отсутствие политических соглашений или чистых военных побед международная помощь по восстановлению будет, вероятно, медленной, непоследовательной и непостоянной.

Отсутствие единого мнения, как и где нужно помогать, скорее всего, будет использоваться определенными нациями в качестве предлога, чтобы не участвовать в восстановлении. Кроме того, различные международные приоритеты могут стать причиной возникновения новых типов конфликтов и еще больше поспособствовать развалу Сирии. Многие части страны сейчас на практике находятся под международной военной защитой. Американские ВВС патрулируют северную Сирию, контролируемую курдами, Турция отвечает за приграничные территории к востоку от Алеппо, а Россия поддерживает режим Асада.

Если этот раскол останется и дополнится разными финансовыми потоками и отдельными экономическими вложениями, направленными на развитие изолированных друг от друга районов, очень вероятно, что страна разделится надолго.

Поскольку существует общее международное стремление стабилизировать Сирию, у режима Асада есть преимущество, так как он контролирует большую часть населения, государственный аппарат и сеть государственных учреждений, глубоко пронизывающих все восставшие регионы.

Не исключено, что европейские и американские власти привлекут планы по восстановлению, которые предполагают обойти проправительственные районы, чтобы вместо них направить свои средства на малонаселенную сельскую местность, оставшуюся под контролем повстанцев. Проблема в том, что такой план окажет очень ограниченное влияние на общее экономическое восстановление Сирии. Если идея заключается в том, чтобы стабилизировать Сирию и сделать сносной жизнь гражданского населения, дав ему работу, восстанавливая инфраструктуру, здравоохранение и образование, а также в том, чтобы облегчить возвращение и обустройство вынужденных переселенцев, то на практике для иностранных доноров окажется невозможно игнорировать центральную власть Асада и подконтрольные ей районы.

Как с этим будут справляться — это, конечно, политическое решение. Каждая из имеющихся возможностей по той или иной причине отталкивает, но тот, кто хочет иметь дело только с приятными альтернативами, пусть пойдет и поищет себе другую гражданскую войну.

http://inosmi.ru/politic/20170323/238939990.html
Оригинал публикации: Vem ska betala för Syriens återuppbyggnad?
Опубликовано 16/03/2017 09:58

CNN, США

Трамп наносит военный удар по Сирии

07.04.2017
Барбара Старр (Barbara Starr), Джереми Даймонд (Jeremy Diamond)

США нанесли военный удар по позициям сирийских правительственных войск в ответ на химическую атаку против мирного населения, предпринятую сирийской армией в начале этой недели.

Как заявили представители властей США, по приказу президента Дональда Трампа американские военные корабли выпустили 50-60 крылатых ракет «Томагавк» по авиабазе сирийских правительственных войск, на которой находились самолеты, осуществлявшие химические атаки.

Эти удары стали первой военной операцией, предпринятой Вашингтоном непосредственно против режима президента Сирии Башара в ходе гражданской войны, продолжающейся в этой стране уже шесть лет, и свидетельствуют о значительной эскалации военной кампании США в этом регионе, которая может быть истолкована правительством Сирии как агрессивные военные действия.

По словам высокопоставленного чиновника из администрации, снимки погибших детей, ставших жертвами химического удара по гражданскому населению в Сирии, произвели на Трампа очень сильное впечатление, и он счел необходимым начать действовать.

США начали наносить авиаудары в Сирии в сентябре 2014 года при президенте США Бараке Обамы в рамках кампании, которую возглавляемая Соединенными Штатами коалиция проводит против ИГИЛ (организации, запрещенной в РФ — прим. ред.), но в качестве целей они выбирали лишь позиции этой террористической организации, а не сирийских правительственных войск.

Перед ужином с президентом Китая Си Цзиньпином (Xi Jinping), состоявшемся в четверг в поместье Трампа Мар-а-Лаго, он провел встречу со своими советниками по национальной безопасности. Во время этой встречи он и принял решение спустить курок, начав самую масштабную военную операцию за время своего пребывания на президентском посту, рассказывает наш собеседник.

Когда шла эта военная операция, он ужинал с президентом Си.

По словам чиновника, после окончания ужина двух президентов министр обороны США Джеймс Маттис (James Mattis) постоянно информировал Трампа о ракетных ударах в Сирии.

В то время в Мар-а-Лаго вместе с Трампом находились Маттис, госсекретарь Рекс Тиллерсон (Rex Tillerson) и советник Трампа по национальной безопасности генерал Макмастер (H.R. McMaster). Вице-президент Майк Пенс (Mike Pence) находился в Вашингтоне в Белом доме, куда он вернулся после ужина.

Приказ Трампа нанести удар по позициям сирийских правительственных войск был отдан на следующий день после того, как он сказал, что химические атаки (об ужасных последствиях которых СМИ сообщали по всему миру, транслируя видео, снятое сразу же после ударов) «на мой взгляд, перешли все границы», и заявил, что «обязан» отреагировать.

«Я скажу вам, это уже произошло, и мое отношение к Сирии и Асаду очень изменилось», — сказал Трамп.

«Когда ты убиваешь невинных детей, невинных младенцев, совсем маленьких детей ядовитым газом, который настолько смертельно опасен, что люди были в ужасе, узнав, что это был за газ, это уже переходит все границы, и не только „красные линии", а многие границы», — сказал Трамп.

Решение Трампа нанести ракетные удары и провести самую важную военную операцию за недолгое время его пребывания на президентском посту, было принято почти через четыре года после того, как США впервые пришли к заключению, что сирийские войска применили в Сирии химическое оружие. Администрация Обамы решила, что Сирия перешла «красную линию», которую Обама обозначил годом ранее во время обсуждения применения химического оружия, но в итоге он решил не проводить военных действий против Сирии, а вместо этого решил заключить при посредничестве России сделку по выводу химического оружия из этой страны.

Трамп тогда заявил, что США должны «держаться подальше от Сирии» и после химической атаки 2013 года разместил в Twitter пост, призывая Обаму «не наносить ударов по Сирии».

«В этом нет никакой выгоды, а лишь огромный минус», — написал он в сентябре 2013 года.

Во время своей президентской кампании Трамп неоднократно критиковал Обаму за то, что тот не выполнил своей угрозы, когда Асад переступил «красную линию», но король недвижимости также выступал против расширения военного вмешательства США в Сирии — в частности в отношении Асада.

В телевизионном интервью в мае прошлого года Трамп заявил, что «уничтожит ИГИЛ», но при этом сказал, что не поддерживает идею борьбы с режимом Асада, заявив, что у США есть «более серьезные проблемы, чем Асад».

По оценкам Организации Объединенных Наций, опубликованным год назад, гражданская война в Сирии, продолжающаяся уже шесть лет, унесла жизни, по меньшей мере, 400 тысяч человек. По данным агентств ООН, более пяти миллионов сирийцев бежали из страны, и еще более шести миллионов были вынуждены покинуть свои дома и перебраться в другие районы страны.

http://inosmi.ru/military/20170407/239071879.html
Оригинал публикации: Trump launches military strike against Syria
Опубликовано 06/04/2017 13:57

Bloomberg, США

Трамп потеснил Путина в Сирии — и не стоит думать, что это хорошо

09.04.2017
Леонид Бершидский

Всего одним ракетным ударом по аэродрому сирийской правительственной армии президент Дональд Трамп сумел продемонстрировать слабость других сторон, но при этом он, вероятнее всего, спровоцировал задержку в достижении заявленной цели, которая заключается в разгроме «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная на территории РФ, — прим. ред.).

Ракетный удар по военному аэродрому «Шайрат» должен полностью опровергнуть версию о том, что Кремль каким-то образом контролирует Трампа или имеет в своем распоряжении компромат на американского президента. Человек, находящийся на крючке шантажиста, никогда не пошел бы на подобный шаг. Кроме того, поведение России после ракетного удара США тоже нельзя считать подтверждением широко обсуждаемой сейчас версии о том, что это был всего лишь PR-ход, одобренный Кремлем, который предварительно эвакуировал с аэродрома своих военных (и предупредил Асада). Согласно этой теории, тайное соглашение между Трампом и Кремлем, а также ставший его результатом ракетный удар позволит уменьшить интенсивность расследований предполагаемых связей между командой Трампа и Россией и убрать часть препятствий на пути к будущей грандиозной сделке между странами.

На первый взгляд, Россия, казалось, была готова рассматривать этот удар как изолированный инцидент, особенно с учетом тех мер, которые США приняли для обеспечения безопасности россиян. Этот инцидент гораздо проще простить, чем инцидент со сбитым Турцией российским бомбардировщиком. Пропагандистские источники настаивают на том, что Россия не попыталась защитить Шайрат, потому что российским военным ничего не угрожало. Кроме того, военный потенциал режима Асада тоже пострадал не слишком сильно.

Однако, если отвлечься от вполне предсказуемой антиамериканской риторики и отрицаний того, что режим Асада применил химическое оружие, то заявление, с которым в пятницу, 7 апреля, выступило Министерство иностранных дел России, содержит один очень важный момент. В нем говорится, что Россия приостанавливает действие Меморандума о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе операций в Сирии, заключенного с США в 2015 году. В этом меморандуме содержались протоколы для пилотов, требования к использованию определенных частот для коммуникации в моменты сближений и линии коммуникации на земле. Это конец не только действия конкретного документа, чей охват был расширен с момента прихода Трампа к власти, но и периода укрепления сотрудничества, которое американские и российские военные налаживали в Сирии последние несколько месяцев. Другими словами, Москва выступила с едва прикрытым предупреждением в адрес США: начиная с этого момента ваши самолеты превращаются в потенциальные мишени для атак.

Американским пилотам было нечего бояться со стороны сирийской и российской систем противовоздушной обороны, поскольку считалось, что все миссии США направлены против сил «Исламского государства», а не против сирийского правительства. Режим Асада не посмел бы атаковать американские самолеты даже сейчас, но Россия развернула системы С-300 и С-400, чтобы защитить свои военные объекты в Сирии. Если Россия действительно готова прекратить сотрудничество с США в вопросе безопасности полетом, вероятность крупного столкновения серьезно возрастает.

Может ли Путин позволить себе открытый конфликт с США — это другой вопрос. Хотя сейчас военной мощи России недостаточно для того, чтобы вести войну с США, а Путин не настолько жесток и безумен, чтобы выпускать ядерные ракеты, Кремль может счесть, что у него нет другого варианта, позволяющего ему сохранить лицо, кроме как ответить. Оппоненты Путина уже бурно радуются тому, что российская система ПРО не смогла предотвратить американский удар по Шайрату. «Эта полная дискредитация всей путинской авантюры, — сказал решительный критик Путина Андрей Пионтковский в интервью украинскому изданию InfoResist. — А где знаменитые С-300, С-400 поставленные для защиты, которые по сообщению МИДа были поставлены чтобы защитить сирийские аэродромы от американских крылатых ракет?»

В пятницу, на фоне новостей об ударе, курс рубля снизился, что стало отражением восприятия слабости России.

Сами по себе системы противовоздушной обороны, которые Россия развернула в Сирии, не могут отразить полномасштабную и продолжительную ракетную атаку с американских кораблей, находящихся в этом районе. Их не хватит для того, чтобы защитить всю территорию Сирии, и доставка боезапасов для этих систем требует от России гораздо больше усилий, чем доставка крылатых ракет «Томагавк» от США. Однако одной из задач вмешательства Путина в сирийский конфликт была демонстрация оружия для потенциальных ближневосточных покупателей, а также закрепление за Россией образа надежного партнера, готового поддержать в моменты кризиса. Если Россия не поможет Асаду нанести ответный удар, эти цели будут скомпрометированы.

С момента аннексии Крыма в 2014 году Путин всячески старался показать, что отступать он не намерен. Теперь Трамп форсирует события. Отступление — всего за год до президентских выборов 2018 года — вряд ли можно назвать приемлемым вариантом действий для Путина. Он уже назвал атаку на Шайрат «нарушением международного права». Сейчас Путин, скорее всего, сочтет необходимым усилить поддержку режима Асада в его попытках отвоевать территории у повстанцев. Ему необходимо провести какую-нибудь успешную военную операцию, чтобы рассеять подозрения о том, что он струсил.

Опасность здесь заключается в том, что Трамп, возможно, не сможет остановиться на достигнутом. Если США не станут еще глубже вмешиваться в сирийский конфликт, настаивая на смене режима, те, кто обвинял Трампа в том, что он является марионеткой Путина, перегруппируются и снова начнут его критиковать.

Сейчас опасность непосредственного военного столкновения между Россией и США достигла наивысшего уровня с момента окончания холодной войны. Их лидеры руководствуются внутриполитическими соображениями и своими инстинктами мачо — это довольно опасная комбинация. Единственным победителем в этой ситуации оказалось «Исламское государство». В течение последних нескольких месяцев сирийский режим при поддержке России и США успешно вели наступление на позиции ИГИЛ с разных сторон. Теперь режиму, возможно, придется сосредоточиться на собственном выживании перед лицом американской угрозы, а США необходимо задуматься над вероятными масштабами угрозы со стороны России, с которой они могут столкнуться в Сирии.

Проасадовское новостное издание Al-Masdar уже сообщает о том, что, согласно неким источникам, боевики ИГИЛ начали наступление в районе Шайрата. В таком сложном конфликте, как война в Сирии, удар по одной стороне — независимо от того, насколько она агрессивна и жестока — неизбежно провоцирует другие агрессивные стороны. Трамп не сможет победить ИГИЛ, атакуя Асада. Так он может только поставить в неудобное положение свою оппозицию в США и — в некоторой степени — Путина. И ничто из этого не отвечает интересам США.

http://inosmi.ru/politic/20170409/239085551.html
Оригинал публикации: Trump Squeezes Putin in Syria. Don't Assume That's Good.
Опубликовано 07/04/2017

СВОБОДНАЯ ПРЕССА

«Рычаг-АВ» сбил в Сирии 34 «Томагавка»
Американские военные эксперты зафиксировали непонятное отключение систем наведения крылатых ракет

11,04,2017
Александр Ситников

Заокеанские таблоиды стали менять оценки «жесткого ответа Трампа» от восторженных криков «ура» на критические отзывы. Независимые политологи вообще характеризуют атаку на сирийский аэродром, как провальную. В частности уже появились снимки упавшей в 40 км от цели крылатой ракеты. Судя по изображению, «Томагавк» просто рухнул на землю и не имеет повреждений, характерных при уничтожении противоракетами.

В этой связи американские военные эксперты и журналисты-милитаристы убеждены, что, скорей всего, приборы наведения большинства «Томагавков» были отключены внешним воздействием. За этим могут стоять только российские системы радиоэлектронной борьбы (РЭБ).

Об этом, в частности, пишет главный редактор издания Veterans Today Гордон Дафф, ветеран вьетнамской войны, после разговора со своими коллегами. Кроме того, у него были контакты с личными источниками в сирийских спецслужбах, которые подтвердили его догадки.

Если кто-то пытается объяснить потерю 34-х крылатых ракет человеческим фактором, мол, неправильно заложили координаты, то он просто не знает о многократном дублировании целеуказания, которое имеет место в армии США при проведении такого рода операций. Глупо также говорить о технических проблемах, якобы, повлекшие «ракетопад», так как речь идет о надежном и многократно проверенном ракетном оружии, летящем к тому же с дозвуковой скоростью.

По имеющей в редакции Veterans Today информации, из 34 пропавших крылатых ракет 5 упали в окрестностях Шайрата, убив несколько мирных жителей и ранив порядка 20 человек. Остальные 29 «Томагавков» рухнули в море, так и не долетев до берега.

Так или иначе, но другого объяснения пропажи такого количества крылатых ракет, у американских военных экспертов, комментирующих «странные новости» из Сирии, просто нет.

По словам Гордона Даффа, здесь уместно напомнить историю с отключением системы ПРО ИДЖИС на боевом корабле USS Donald Cook (DDG-75). События, о которых идет речь, произошли 10 апреля 2014 года в акватории Черного моря. Позднее эту ситуацию преподнесли как миф из серии «холодной войны 2.0». Между тем, программное обеспечение оборудования корабельной противоздушной обороны эсминца и впрямь «глючило», что повлекло за собой его серьезную доработку.

Кстати, по данным американской стороны, «русские войска с помощью самолётного многофункционального комплекса „Хибины“ способны оглушить и ослепить войска и вооружение НАТО, в том числе спутники в космосе, в зоне радиусом 300 км». Как следствие, радиокоммуникациям альянса требуются особые усилия и многократное дублирование сигналов для преодоления этих невидимых атак. Скорей всего, именно такая система «Хибины» и отключила три года назад ИДЖИС во время пролета Су-24 над USS Donald Cook.

По большому счету, отставание американских систем радиоэлектронной борьбы от российских аналогов давно уже является секретом полишинеля для штатовских специалистов. О том, что в нашей стране имеется самая лучшая в мире инженерная школа по разработке высокоэффективного оборудования РЭБ, способного усложнить жизнь американским военным, в армии США знают по своему боевому опыту в Корее, Вьетнаме, Ираке и Афганистане, Ливии, на Балканах. Достаточно вспомнить злые комментарии бывшего главкома НАТО в Европе Филиппа Бридлава, который утверждал, что успех в гибридной операции в Крыму россиянам обеспечили именно системы РЭБ.

Что касается Сирии, то сразу же после коварной атаки турецкого истребителя на российский самолет нашей стороной было распространенно заявление, о котором, судя по всему, Трамп и не слышал. Так, генерал-лейтенант Евгений Бужинский сказал, что «Россия будет вынуждена применять средства подавления и радиоэлектронной борьбы». Кстати, он является замдиректора по внешнеэкономической деятельности ОАО «Концерн радиостроения «Вега».

Сказано — сделано. Вскоре на авиабазу «Хмеймим» прилетели два самолёта Ил-20 радиоэлектронной разведки и РЭБ, которые могут кружить по 12 часов над огромной территорией в любое время дня и ночи. Затем в Сирии был замечен наземный мобильный комплекс «Красуха-4», способный генерировать широкополосные помехи для средств радиосвязи военной разведки армии США, включая передачу данных разведки спутникам типа Lacrosse и Onyx и самолётам АВАКС и «Сентинел».

Есть информация, что в Сирию также был переброшен комплекс «Борисоглебск-2», считающийся лучшим в своем классе. Но вполне возможно, что крылатые ракеты Трампа сбивала новейшая станция активных помех «Рычаг-АВ», которая может устанавливаться, как на вертолетах Ми-8, так и на наземной технике или на маломерных судах. Дело в том, что данная система РЭБ имеет свою «библиотеку» военных объектов, самообучаемое программное оборудование, которое, анализируя оружие потенциального врага, автоматически подбирает режим излучения для нейтрализации цели.

Почему тогда не были уничтожены все «Томагавки»? Гордон Дафф убежден, что РЭБ не является стопроцентным противоядием, и вообще даже самые совершенные противоракеты не гарантируют стопроцентную вероятность поражения. В то же время Пентагон поднакопил кое-какой опыт. По имеющей у американцев статистике, наши РЭБ способны вдвое улучшить возможности российских ПВО. Судя по количеству не долетевших до цели «Томагавков», эксперты армии США не ошиблись.

То, что в свое время Обама не нанес удар крылатыми ракетами по войскам Асада, говорит не столько о «слабости» 44 президента, сколько о его осведомленности. Именно по этой причине он также не решился ввести беспилотную зону. В то же время «учитывая напряженную кампанию угроз Соединенных Штатов против Сирии и России, Москва воздержится, чтобы заявить открыто о своей победе и уж тем более, не раскроет «слабые места американских ракет. Если Путин не ответит, значит, он доволен результатом», подытоживает Гордон Дафф.

Кроме того, главный редактор Veterans Today уверен: если и следующая атака политического шоумена Дональда окажется такой же «успешной», то воздушный кулак США потерял былую силу. В любом случае, Россия и Америка сейчас делают свои выводы, следовательно, есть большая вероятность, что Пентагон попробует взять реванш.

http://svpressa.ru/war21/article/170204/

Мощная поддержка: Т-90 помогают САА давить боевиков возле Пальмиры

13:41 25 Мая, 2017

Сирийская арабская армия продолжает успешно освобождать территории от боевиков ИГИЛ* на северо-востоке провинции Хомс и к югу от Пальмиры. Эти области Сирийской пустыни богаты месторождениями природного газа, а потому представляют стратегическую ценность для Сирии.

В боях на южном направлении были замечены танки Т-90 российского производства. Известно, что на вооружении Сирийской арабской армии находится около тридцати единиц  Т-90С и Т-90СА. Эти боевые машины уже проявили себя в боях и буквально наводят ужас на боевиков.

В прошлом году широко стал известен случай, когда после попадания ракеты американского противотанкового ракетного комплекса TOW в сирийский Т-90 экипаж выжил и самостоятельно покинул танк. Менее известен другой эпизод, во время которого Т-90 был обстрелян трижды из TOW, но две ракеты взорвались на подлёте, а она прошла мимо. Это случилось благодаря действию системы активной защиты и комплекса оптико-электронного подавления «Штора-1». Теперь понятно, почему руководство ИГИЛ назначило большую награду боевикам за подбитый Т-90.

Разумеется, имея в своём распоряжении лишь 30 танков Т-90, Сирийская арабская армия использует их только на важнейших стратегических направлениях. Кроме того, этими танками укомплектовываются исключительно элитные подразделения САА. Неудивительно, что при столь солидной огневой поддержке террористы бегут всё дальше от Пальмиры, а сирийские военные с каждым днём освобождают всё новые и новые территории провинции Хомс.

http://warfiles.ru/show-153442-moschnay … lmiry.html

"ВЗГЛЯД"

Захарова призвала CNN сделать честный репортаж о «символе страданий Алеппо»

8 июня 2017, 12:15

Текст: Ольга Никитина

Журналистке американского телеканала CNN Кристиан Аманпур следует отправиться в Сирию, найти мальчика Омрана Дакниша, пострадавшего при авиаударе по Алеппо, и сделать по-настоящему честный репортаж о нем, заявила официальный представитель МИД России Мария Захарова.

«Поехать в Алеппо, поехать в Сирию, найти семью мальчика и сделать по-настоящему честное, не подставное, как они это умеют делать на CNN, а честное интервью с ним», – приводит ее слова «Ридус».

Захарова выразила надежду на то, что у Аманпур «хватит мужества, журналистской и профессиональной этики, просто человеческой совести» на это. Представитель российского внешнеполитического ведомства отметила, что американские СМИ манипулируют судьбой этого мальчика уже много лет, сообщает RT.

Официальный представитель МИД напомнила, что Россия неоднократно приглашала западных журналистов поехать в Сирию. Она также предложила Аманпур воспользоваться взаимодействием с RT для такой поездки.

«Я понимаю, что не хочется, я понимаю, что удобно каждый день разгонять вот эту фейковую историю по CNN, но вас поймали за руку, и надо ответить», – подчеркнула Захарова. «Кристиан Аманпур, мы вас ждем в Алеппо», – добавила она.

Со своей стороны главный редактор RT Маргарита Симоньян заявила, что журналисты возглавляемого ею телеканала разоблачили один из самых страшных фейков о Сирии. Она заявила, что RT готов взять Кристиан Аманпур с собой в Сирию, «если у нее хватит смелости поговорить с мальчиком Омраном и его семьей».

Накануне отец пострадавшего во время обстрела восточного Алеппо трехлетнего Омрана Дакниша заявил, что самостоятельно доставал детей из-под завалов, в то время как западные журналисты не пытались помочь ребенку, а лишь использовали его для съемки пропагандистского ролика.

https://www.vz.ru/news/2017/6/8/873769.html

Karar, Турция

«Гибкая политика» России в Сирии

14.06.2017
Вюгар Иманбейли (Vügar İmanbeyli)

Преподаватель отделения политических наук и международных отношений Университета Стамбул Шехир, доцент Вюгар Иманбейли (Vügar İmanbeyli) оценивает положение России в Сирии в свете последних событий.

К концу мая этого года операция в Ракке, проводимая против ИГИЛ (запрещена в РФ — прим. ред.) совместно США и Отрядами народной самообороны (YPG) в Сирии, активизирвалась и создала в регионе новую ситуацию. 30 мая Россия ударила по колоннам боевиков ИГИЛ, двигавшимся из Ракки в Пальмиру, запустив управляемые ракеты «Калибр» дальностью 300 километров с корабля «Адмирал Эссен» и подводной лодки «Краснодар», размещенных в восточной части Средиземного моря. Эта активность указывает на новую позицию Москвы? Чтобы понять это, было бы полезно обратить внимание на «гибкую политику», которую Россия реализует в Сирии. Под этой политикой подразумевается то, что Россия при необходимости использует на этом фронте разные инструменты (военные или политико-дипломатические) и даже, если потребуется, пересматривает свои политические подходы.

Как известно, Москва, оказывающая дипломатическую и военную поддержку режима Асада в Сирии, с сентября 2015 года стала непосредственно участвовать в боевых действиях. Когда президент России Владимир Путин высадил российский десант в Сирии, это, возможно, было сделано для достижения как минимум следующих четырех тактических целей: 1) спасти своего давнего весьма ослабшего союзника — режим Асада — от окончательного распада; 2) в случае падения этого режима создать в регионе небольшое государство с выходом в Средиземное море, зависимое от России в военном отношении; 3) стать еще более эффективным региональным игроком на Ближнем Востоке; 4) с прицелом на внутреннюю политику — поддержать свою риторику об Украине и Крыме тезисом о «борьбе с международным терроризмом» в Сирии и укрепить свою власть путем сохранения атмосферы военной мобилизации. При этом стратегическая цель, которая стоит над этими тактическими целями, могла заключаться в том, чтобы разрушить политику изоляции, применяемую США и ЕС с момента оккупации Крыма в 2014 году, с помощью игры на более масштабном уровне. Ведь эта политика изоляции, поддерживаемая экономическими и дипломатическими санкциями, препятствовала развитию России и реализации ее потенциала великой державы, наносила урон ее престижу на международном уровне. А иначе — зачем было бы брать на себя военные риски и поддерживать ослабшее правительство страны, которая не находится в такой непосредственной близости от России, как Украина, не представляет близкой угрозы, даже не является частью славянского или христианского мира и не имеет какой-либо сильной связи с Россией за исключением регионального союзничества?

На сегодняшний момент Россия, кажется, достигла вышеупомянутых целей, кроме последней. Во-первых, она спасла режим Асада от гибели. Во-вторых, даже если бы военное вмешательство России не смогло остановить крах режима, Москва благодаря двум военным базам, которые она усилила (Тартус и Хмеймим), давно гарантировала создание небольшого зависимого от нее государства в Восточном Средиземноморье. В-третьих, благодаря Сирии Россия превратилась в неотъемлемого игрока региональной политики. В-четвертых, хотя внутри России операция в Сирии не снискала такого интереса и поддержки, как вмешательство в Крым и на восток Украины, борьба с международным терроризмом дала возможность повлиять и на внутреннюю ситуацию; кроме того, бряцание российским оружием в дальнем зарубежье усилило националистически-патриотические чувства и в некотором смысле помогло отвлечь внимание от социально-экономических трудностей. Наконец, несмотря на то, что политике изоляции в отношении России пока не удалось положить конец, можно наблюдать, что с США в регионе удалось достичь тактический «консенсус» в определенных сферах (например, в случае с Манбиджем).

Удивительно, что Россия достигла всех этих результатов, используя военную силу в таком объеме, который можно назвать незначительным. Судя по информации, которая до настоящего момента нашла отражение в прессе, в Восточном Средиземноморье вокруг военно-морской базы Тартус курсируют порядка десяти российских кораблей, а на авиабазе Хмеймим размещено около 20 самолетов, 20-30 вертолетов и войска специального назначения численностью четыре-пять тысяч. Хотя с сентября 2015 года Москва дважды объявляла о выводе определенного количества этих боевых единиц из Сирии, становится понятно, что она осуществляет ротацию сил и техники. В этой связи можно сказать, что Россия дала большему числу военных в рядах своей армии возможность получить военный опыт и навыки и даже испытала новые вооруженные системы в реальных условиях войны. Более того, патрулирование улиц в некоторых городах, таких как Алеппо, было поручено военно-полицейскому соединению чеченцев-мусульман. В то же время известно, что некоторые российские наемные бойцы были мобилизованы одной частной компанией для ведения боевых действий на стороне Асада. При этом точно неизвестно, сколько именно российских военных погибло в Сирии, из-за существующего запрета на публикацию информации о военных потерях. Таким образом, во внутреннем общественном мнении тоже был создан имидж, что участие в войне в Сирии происходит при низких издержках.

Поиски решения в Сирии

Свои военные преимущества на поле боя в Сирии Россия попыталась перенести и на дипломатическое поле. Москва полагает, что, несмотря на военную поддержку, режим Асада не сможет взять всю страну под свой контроль, и сирийский вопрос не может быть урегулирован военными способами. Поэтому с конца 2016 года вместе с такими региональными игроками, как Турция, ей удалось сначала обеспечить прекращение огня на поле боя, а затем начать новый дипломатический процесс, известный под названием «астанинский процесс». Как известно, с января 2016 года стороны трижды встречались в Астане под началом России, Турции и Ирана. На этих переговорах Москва даже вынесла на обсуждение подготовленный ей проект конституции Сирии. С предложением этого проекта на повестке дня была поднята идея федеральной Сирии. В это время предпринимались попытки обеспечить еще больший раскол сирийской оппозиции, появление подчиненных России или близких к ней групп (в российской прессе они упоминаются как группы «Москва» и «Хмеймим»), а также приглашение этих групп на переговоры в Женеве. Поэтому в последних переговорах в Женеве в прошлом марте сирийская оппозиция приняла участие в виде четырех отдельных групп. Более того, Москва, хотя она и находится на стороне режима Асада, активизировала связи с такими курдскими вооруженными группами на севере Сирии, как Партия «Демократический союз» (PYD) / Отряды народной самообороны (YPG), и, когда это было нужно, пыталась сделать эти группы частью своей региональной политики. Например, в феврале 2017 года она собрала эти группы на конференции в Москве.

Когда США нанесли ракетный удар по силам Асада в Сирии вслед за химической атакой в апреле 2017 года и дали сигнал о том, что они более эффективны в Сирии и могут попасть куда угодно, Россия продемонстрировала иную реакцию. Москва, которая ранее настаивала на том, что тезис о безопасных зонах может быть шагом к распаду страны, в начале мая поспешила достичь договоренности с Турцией и Ираном о создании «зон деэскалации». Таким образом, реальная ситуация на поле боя подтвердилась разделом на четыре «зоны деэскалации».

В конце мая, после того как боевики ИГИЛ, бежавшие из Ракки с началом операции в этом городе, устремились в сторону Пальмиры, российские вооруженные силы направили свои ракеты и самолеты на эти группы. Это было сделано для того, чтобы Пальмира, которая находится на пересечении автодорог во многие регионы, в третий раз не попала в руки ИГИЛ, в силу геополитического значения и символической ценности этого города. Этой операцией Россия показала, что свои военные элементы она тоже держит наготове.

Но главный вопрос заключается в том, какой будет позиция России после операции в Ракке и продолжит ли она эту свою «гибкую политику». Хотя на тактическом уровне эта политика дала некоторые результаты и может продолжаться, ее, как видно, недостаточно для достижения вышеназванной стратегической цели. ЕС каждые полгода продлевает санкции против России, а в администрации Трампа в США звучат разные точки зрения. Очевидно, Трамп, который находится в поисках стратегического согласия с Россией, находится под давлением своих избирателей и «истеблишмента», при этом невозможно предсказать, как он будет действовать в дальнейшем. Кроме того, российское общественное мнение также уже вступает в предвыборный период. Интересно, станет ли российское руководство, которое во многом обеспечило себе пространство для маневра на региональном уровне с использованием небольшой военной силы, делать более радикальные ходы за несколько месяцев до президентских выборов в марте 2018 года?

http://inosmi.ru/politic/20170614/239572637.html
Оригинал публикации: Rusya’nın Suriye’deki «esnek siyaseti»
Опубликовано 12/06/2017 17:24

The Guardian, Великобритания

Истребители США в Сирии — потенциальная мишень для России

20.06.2017
Патрик Винтур (Patrick Wintour)

Угроза прямой российско-американской конфронтации в Сирии возросла в понедельник после того, как Москва заявила, что будет относиться к любому самолету возглавляемой США коалиции, находящемуся к западу от реки Евфрат, как к потенциальной цели.

Россия заявила, что это решение является ответом на удар американских ВВС по истребителю сирийского режима. По заявлению Вашингтона, его авиация действовала в рамках коллективных мер по защите поддерживаемых Соединенными Штатами сил, пытающихся захватить столицу Исламского государства (террористической организации, запрещенной в РФ — прим. ред.) Ракка на северо-востоке Сирии.

Это стало первой подобной атакой США на самолет сирийских ВВС с начала гражданской войны шесть лет назад.

Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков заявил, что этот удар США «надо рассматривать… как продолжение американской линии на пренебрежение нормами международного права».

«Что это, как не акт агрессии?.. Это, если хотите, помощь именно тем террористам, против которых борются США, заявляя, что они проводят антитеррористическую политику», — сказал Рябков.

МИД России также заявил, что в качестве ответных мер на эту атаку Москва приостановит действие своего канала связи с Вашингтоном, предназначенного для предотвращения столкновений и опасных инцидентов в воздушном пространстве Сирии.

Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй (Theresa May) в понедельник высказала свое мнение по этому поводу, призвав Россию не прекращать «использовать «меры по деэскалации конфликта» в Сирии, поскольку это повышает опасность возникновения в воздушном пространстве непреднамеренного конфликта между российскими военными самолетами и самолетами ВВС возглавляемой США коалиции.

В ответ на заявления России глава Объединенного комитета начальников штабов США, генерал морской пехоты Джозеф Данфорд (Joseph Dunford) заявил, что США будут «в ближайшие часы работать по этому инциденту с тем, чтобы восстановить канал связи [с Россией] по предотвращению инцидентов. И это потребует определенной вовлеченности дипломатов и военных».

Опасность прямой конфронтации между США и Россией начала возрастать после принятия президентом США Дональдом Трампом решения предоставить своим военачальникам неограниченный контроль над стратегией Вашингтона в Сирии.

Однако Пентагон настаивает, что он не стремился к эскалации конфликта и начал действовать только после того, как сирийский самолет, о котором идет речь, сбросил бомбы рядом с позициями поддерживаемых Вашингтоном сил, участвующих в боях за Ракку.

Представители российских властей подчеркнули, что в будущем российские ПВО будут принимать самолеты коалиции на сопровождение. сОни добавили, что «угроза для этих самолетов может появиться только в случае, если они будут предпринимать действия, несущие в свою очередь угрозу для российских ВКС». В заявлении Министерства иностранных дел России говорится: «Любые воздушные объекты, включая самолеты и беспилотные аппараты международной коалиции, обнаруженные западнее реки Евфрат, будут приниматься на сопровождение российскими наземными средствами ПВО в качестве воздушных целей».

Американские военные подтвердили, что в воскресенье палубный истребитель-бомбардировщик ВМС США F/A-18E/F «Супер Хорнет» сбил сирийский СУ-22. США заявили, что сирийский самолет сбросил бомбы вблизи позиций оппозиционных сил (Демократические силы Сирии/СДС), являющихся партнерами вооруженных сил США в борьбе с ИГИЛ. По заявлению Дамаска, истребитель сирийских ВВС выполнял миссию по борьбе с ИГИЛ.

Как заявил представитель Центрального командования США полковник Джон Томас (John Thomas), американских войск в непосредственной близости не было, а СДС подвергались угрозе в течение более двух часов.

Представители СДС — Союз курдских и арабских сил вооруженной оппозиции, взаимодействующих с силами западных стран — заявили, что в случае продолжения атак со стороны сирийских ВВС они будет предпринимать действия в целях самозащиты.

Администрация Трампа пообещала увеличить поставки оружия силам СДС после того, как пришла к выводу, что именно эти силы способны освободить Ракку от ИГИЛ.

Рост напряженности между Вашингтоном и Москвой в связи с попытками выбить силы ИГИЛ из Ракки, их опорного пункта, никак не вписывается в первоначальный план Трампа о взаимодействии с Россией в Сирии с целью победы над этой террористической организацией.

Россия, являющаяся непоколебимым сторонником президента Сирии Башара Асада, до этого оказывала давление на США, настаивая на том, чтобы уничтожить ИГИЛ, проведя совместную наземную и воздушную операцию. Однако дискуссии о политическом будущем Сирии на долгосрочную перспективу, судя по всему, прекратилась, в результате чего американские вооруженные силы действуют в политическом вакууме.

Высокопоставленные американские законодатели выражают озабоченность по поводу отсутствия официально заявленной администрацией Трампа стратегии по Сирии помимо задачи уничтожения ИГИЛ. Сенатор-демократ Крис Мерфи (Chris Murphy) написал на своей странице в Twitter: «Четыре прямых столкновения с Сирией/Ираном/Россией за 45 дней. Трамп негласно начинает новую войну, которую Конгресс не объявлял. „Красная тревога"».

При этом — словно демонстрируя, насколько осложнился процесс урегулирования в Сирии — мирные переговоры, проводимые при поддержке России в столице Казахстана Астане, планируется возобновить 10 июля, в тот же день, когда начнется новый раунд переговоров под эгидой ООН в Женеве.

Российский министр иностранных дел Сергей Лавров озвучил эту дату в понедельник, зная, что она совпадает с датой, намеченной ООН. Он также заявил, что в переговорах примет участие спецпосланник ООН по Сирии Стаффан де Мистура (Staffan de Mistura).

Как заявил пресс-секретарь де Мистуры, «этот вопрос сейчас обсуждается».

http://inosmi.ru/military/20170620/239626214.html
Оригинал публикации: Russia warns US its fighter jets are now potential target in Syria
Опубликовано 19/06/2017 10:33

The National Interest, США

Пять причин, по которым Америке не следует воевать в Сирии с Ираном, Россией и Асадом

28.06.2017
Аарон Дэвид Миллер (Aaron David Miller), Ричард Сокольски (Richard Sokolsky)

Среди членов администрации Трампа, экспертов по борьбе с терроризмом и специалистов по Сирии, бытует устойчивое мнение, что ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. пер.) в этой стране не уничтожить, если не отстранить Башара Асада от власти и не сократить решительно присутствие и влияние Ирана. В идеальном мире это был бы действительно оптимальный вариант, лишающий ИГИЛ и прочие джихадистские группировки, в том числе, «Аль-Каиду» (запрещенная в России организация — прим. пер.), возможности закрепиться в этой стране. Но всем ясно, что Ближний Восток далеко не идеален. Американский ответ на очередные атаки с применением химического оружия, о котором Белый дом предупредил в понедельник, будет необходимым и оправданным. (Асаду и его армии придется «заплатить большую цену», говорится в заявлении.) Но осуществлять амбициозные действия против Ирана, Асада и русских в Сирии опасно, неразумно и нецелесообразно для защиты жизненно важных американских интересов в сфере безопасности. На то есть пять веских причин.

Соединенные Штаты не смогут ликвидировать ИГИЛ в Сирии

В своей речи при вступлении в должность президент Трамп говорил о необходимости стереть радикальный исламский терроризм с лица земли. Но это невозможно. Сирия останется рассадником джихадистов и салафитов всех мастей из-за слабого государственного управления, мрачных перспектив экономики, межконфессиональной ненависти и тяжелого положения суннитских общин. В своей идеологии и пропаганде они будут по-прежнему использовать недовольства, обиды и претензии суннитского населения. Люди, настаивающие на проведении более напористой и активной политики в Сирии, правы в том, что если не решить данные проблемы, ИГИЛ и прочие джихадистские группировки будут как и прежде благоденствовать даже без своего зачаточного халифата. Но даже самые горячие головы в администрации Трампа не станут выступать за то, чтобы Соединенные Штаты и их союзники направили тысячи военнослужащих, выделили миллиарды долларов на уничтожение всех своих противников в Сирии, а затем оккупировали, навели порядок и восстановили эту страну. Надо сказать, что и сам президент выступает решительно против такого рода государственного строительства. Сдержать джихадистов возможно, но изгнать их из Сирии нереально.

Стабильности в Сирии не предвидится

Идея о том, что борьба с Ираном и действия по ослаблению режима Асада с целью его отстранения от власти и начала переговорного процесса дадут результат, это не более чем миф. Это совершенно очевидно на протяжении нескольких лет. Даже если Соединенные Штаты решат убрать Асада, это приведет лишь к усилению хаоса, поскольку сейчас среди союзников Запада нет такой организованной силы, которая сможет заменить его. А безумная борьба за власть и за территории между всевозможными группировками типа суннитских джихадистов из ИГИЛ и «Аль-Каиды», проиранских боевиков-шиитов, алавитов и курдов только усугубит ситуацию. Асад не хотел участвовать в переговорах о политическом переходном периоде даже до того, как Россия в ходе своей интервенции в 2015 году помогла переломить ситуацию в его пользу. А теперь, когда Асад контролирует большую часть самых важных городов и регионов в Сирии, он ни в коем случае не согласится на такую развязку. Более того, русские, которым наверняка нужно политическое решение и урегулирование в качестве стратегии выхода, как-то не очень торопятся. С учетом того, какие усилия Москва приложила в Сирии и какой капитал там потратила, она ни в коем случае не поддастся давлению и запугиваниям. Таким образом, даже если теоретически для уничтожения ИГИЛ нужно избавить Сирию от Асада и от господства алавитов, удовлетворить требования суннитов и сдержать иранское влияние, это просто невозможно, поскольку американский конгресс и общество не захотят пойти на такие издержки. А поскольку стабильность в стране на сегодня недостижима, действия администрации Трампа по углублению военного и гражданского вмешательства в Сирии следует тщательно взвешивать и анализировать на предмет реализуемости поставленных целей посредством такого активного участия. Но те, кто настаивает на более агрессивных действиях в Сирии, ни разу не говорили о том, какова связь между активным американским вмешательством и конечными целями.

Нам не нужна война с Ираном

Ираном руководит репрессивный режим. Он нарушает права человека, преследует экспансионистские цели и финансирует террористическую деятельность по всему Ближнему Востоку. Но действия по ослаблению иранского влияния в Сирии кажутся простыми в теории, хотя на практике все гораздо сложнее. Те, кто стремится выгнать Иран из юго-восточной части Сирии и помешать его усилиям по установлению контроля над пограничными переходами между иракской и сирийской территорией с целью создания сухопутного коридора до Средиземноморья, пока не смогли продемонстрировать, каким образом все это будет способствовать разгрому ИГИЛ. Они также не говорят напрямую, какие силы будут добиваться этих целей и контролировать регион. Один чиновник из Белого дома недавно вспомнил про сериал из 1960-х годов «Крысиный патруль» о бравых американских солдатах, которые гоняют на джипах по североафриканской пустыне и преследуют немцев. Администрация также планирует направить группу из семи человек для оказания гуманитарной помощи в районах на юго-востоке Сирии, освобожденных от «Исламского государства». Все это — просто тактические уловки, которые обречены на провал, а не целостная стратегия. Политика администрации в отношении Сирии не привязана к более обширным целям, таким как борьба с ИГИЛ и прочими джихадистскими группировками, в то время как для Ирана эти цели как никогда актуальны в свете недавнего теракта в Тегеране. Более того, проведение более агрессивной политики эскалации против Ирана может поставить под угрозу ядерное соглашение. Это соглашение далеко от совершенства, но оно существенно замедлило продвижение Ирана по пути создания ядерного оружия на следующие 10-15 лет. Сегодня, когда ядерную угрозу создает северокорейское государство, США абсолютно не нужна еще одна страна-изгой, стремящаяся вступить в ядерный клуб.

Соединенные Штаты не могут потеснить Россию

Страхи по поводу того, что Соединенные Штаты и Россия вступят в полномасштабную войну из-за Сирии, сильно преувеличены, потому что обе страны в полной мере осознают катастрофические последствия такого столкновения. Но из-за эскалации военных инцидентов в Сирии с участием американских и российских войск две страны просто не смогут выработать временное соглашение для стабилизации обстановки после взятия Ракки американскими войсками и силами коалиции. Вашингтон сталкивается в Сирии с неприятной правдой. Во-первых, у России там гораздо более прочные военные и дипломатические позиции. Во-вторых, поскольку Путин одерживает верх, трудно себе представить, что он (или режим Асада) согласится существенно ограничить свободу действий сирийскому диктатору. Кроме того, Путин вряд ли согласится на какое-то международное присутствие в Сирии с целью проведения миротворческих действий, стабилизации обстановки и восстановления страны, потому что это ослабляет его власть и влияние. В-третьих, Москва очень важна для создания политического и экономического механизма, который потребуется для стабилизации и восстановления Сирии. Короче говоря, ни о каком сотрудничестве с Москвой в Сирии по окончании конфликта не может быть и речи, если Соединенные Штаты будут пытаться давить на Россию. Тот, кто утверждает, что давление на Москву это единственный способ изменить расчеты Путина, игнорирует очевидное нежелание американского президента вступать с ним в конфликт, неготовность США оказывать серьезное давление и готовность Путина при необходимости наносить ответные удары.

Американские интересы в Сирии не настолько существенны, как интересы их противников

Какой бы важной ни была Сирия для Соединенных Штатов (а многое говорит о том, что она не так уж и важна), Вашингтону надо решить, чем он готов пожертвовать, и будет ли он настаивать на своем, когда Иран и Россия станут оказывать сопротивление. Существуют огромные различия в том, как на этот вопрос смотрят США, и как он видится странам, расположенным в этом регионе или вблизи него. Иран, Турция, Израиль, Иордания, страны Персидского залива — все они, похоже, готовы пожертвовать гораздо большим, чем Соединенные Штаты. Они лучше знают свой регион, а география и демография дают им ключевые преимущества. Для многих стран все это имеет жизненно важное значение, в отличие от Америки. Больше всего это заметно в Сирии. Асад ведет борьбу за выживание. Для Ирана Сирия важна не так, как Ирак, однако Тегеран уже потратил огромные людские и материальные ресурсы, вступив в эту борьбу. А Путин перебросил в Сирию российские войска не для того, чтобы отступить под давлением США. Действительность такова, что коалиция Сирия-Иран-Россия это добровольный союз желающих, который прочнее альянса, сколоченного Соединенными Штатами. Американский альянс это в большей мере коалиция полу-добровольная и заинтересованная тоже лишь наполовину. Доводы о том, что изменить расчеты Ирана и России можно только путем нагнетания давления, это опасная игра, поскольку между двумя сторонами существует огромный дисбаланс воли, интересов и союзников. Кто дрогнет первым, когда ни конгресс, ни общество не поддерживают очередную военную авантюру без определенных конечных целей (вспомним Афганистан и Ирак)?

Сначала вспомним Афганистан, где сегодня застряли США. Там Вашингтону наверняка придется довольствоваться минимально удовлетворительным исходом, потому что победы ждать неоткуда. Нельзя сказать, к чему это может привести. В конце концов, Соединенные Штаты находятся в Афганистане полтора десятка лет, и им до сих пор неизвестно, добьются ли они чего-то, мало-мальски похожего на устойчивый успех.

А в Сирии основной и главной целью по-прежнему должно быть ослабление и сдерживание джихадистских группировок, чтобы они постоянно находились в напряжении и не могли совершать нападения в США, Европе и странах региона. Это не оптимальный результат, но он гораздо предпочтительнее, чем погоня за нереалистичными и недостижимыми целями, могущая втянуть Соединенные Штаты в череду бесконечных войн, которые отвлекают внимание Америки, и в которых она не может одержать верх, потому что противник у нее намного более целеустремленный и решительный. Снижение (а не устранение) джихадистской угрозы это не самая приятная и далеко не героическая стратегия, и с такой стратегией невозможно установить порядок в Сирии и нанести решительный удар по Ирану. Но для Америки это единственно верный подход, особенно с учетом опасностей и отрицательных моментов, которыми чревата война с Сирией и Ираном на этих спорных территориях. И уже появились обнадеживающие знаки, что Пентагон, по крайней мере, осознает эти опасности.

Аарон Дэвид Миллер — вице-президент и заслуженный член Международного научного центра им. Вудро Вильсона (Woodrow Wilson International Center for Scholars). Он автор книги «Конец величия. Почему у Америки не может быть еще одного великого президента (и почему она этого не хочет)» (The End of Greatness: Why America Can't Have (and Doesn't Want) Another Great President). Миллер участвовал в переговорах по Ближнему Востоку, работая в республиканской и демократической администрациях.

Ричард Сокольски — внештатный старший научный сотрудник Фонда Карнеги за мир во всем мире. Он 37 лет проработал в Госдепартаменте, в том числе, 10 лет в управлении политического планирования.

http://inosmi.ru/politic/20170628/239691748.html
Оригинал публикации: 5 Reasons America Should Not Fight Iran, Russia and Assad in Syria
Опубликовано 27/06/2017