00:02, 6 декабря 2017

Докатились
Кто виноват в олимпийском позоре России

Россию отстранили от Олимпийских игр в Пхенчхане, оставив возможность «чистым» от допинга спортсменам выступить под нейтральным флагом. Впервые в истории целая сборная, а не только отдельные ее представители или команды, не примет участия в Олимпиаде из-за обвинений в допинговых махинациях. Путь от триумфатора Игр в Сочи до изгоя, которого в спортивном мире не пинает только ленивый, был пройден Россией всего за три года. «Лента.ру» попыталась разобраться, почему страна, ежегодно тратящая на поддержку спорта миллиарды рублей, не смогла защитить своих атлетов от недоказанных обвинений и нападок психически больного мошенника.

События, в результате которых Россия лишилась 10 медалей домашней Олимпиады и была наказана перед Пхенчханом, начали разворачиваться еще в декабре 2014 года. Тогда все внимание боссов российского спорта было приковано к проблемам с пополнением зарплатной карты Фабио Капелло, в то время главного тренера национальной сборной по футболу. Вскоре ситуацию осложнил обвал рубля. Дополнительным раздражителем был не самый удачный старт в квалификации Евро-2016. В общем, тогдашний министр спорта Виталий Мутко не сразу заметил документальный фильм, заставивший мир заговорить о государственной поддержке применения допинга в России. «На каком-то частном случае хотят показать какую-то систему и заинтересованность государства, принизить российский спорт», — посетовал чиновник. Власти не предприняли ответных действий, если не считать красивых писем с обещаниями.

Гораздо быстрее на расследование, посвященное систематическому применению допинга российскими легкоатлетами, отреагировали все компетентные международные организации — Международная ассоциация легкоатлетических федераций (IAAF), Всемирное антидопинговое агентство (WADA) и Международный олимпийский комитет (МОК). Дело приобрело серьезный оборот. С российской стороны разбирательством занялись национальное антидопинговое агентство РУСАДА и Всероссийская федерация легкой атлетики (ВФЛА). Только в феврале 2015-го — вероятно, из-за длинных новогодних праздников — федерация подала иски к автору фильма Хайо Зеппельту, редакции показавшего ленту телеканала ARD и героям документальной ленты Виталию и Юлии Степановым. Тяжба вначале велась в судах Самары и Челябинска (Почему не в Германии, где за клевету можно сесть в тюрьму? Этот вопрос так и остался без ответа) и растянулась на десять месяцев: ответчики просто не спешили с явкой. В итоге в декабре Басманный суд признал изложенные в фильме сведения не соответствующими действительности, но в публикации опровержения отказал.

Его считают чуть ли не личным врагом России, но у него есть работы, посвященные другим темам: например, допинговым махинациям в ГДР и Китае, а также деятельности президента МОК Томаса Баха.

Естественно, на Западе на этот, по сути, бесполезный процесс даже не обратили внимания, да и к тому времени битва была проиграна с разгромом: ВФЛА уже месяц как находилась вне закона после выхода в ноябре 2015-го 323-страничного отчета независимой комиссии WADA под руководством Ричарда Паунда, которая изучила материалы ARD и провела собственное расследование. Нанятые WADA юристы сполна отработали солидный бюджет: доклад втянул в скандал РУСАДА вместе с тогдашним директором ФГУП «Антидопинговый центр» (та самая московская антидопинговая лаборатория) Григорием Родченковым.

Россия вмиг лишилась места в элите легкой атлетики и собственных антидопинговых структур. В течение нескольких месяцев все руководители РУСАДА и глава московской лаборатории ушли в отставку. В начале 2016-го двое бывших управленцев Российского антидопингового агентства скоропостижно скончались, а Родченков уехал в США, где стал информатором WADA и разоблачителем допинговых махинаций на родине. Первые же выступления химика дали старт мощной информационной кампании, которой с легкостью поверила публика: к сожалению, это бич и западного, и отечественного общества.

Выяснились интересные детали биографии ученого, который и сам со временем перестал их скрывать. Так, в 2011 году в отношении Родченкова и его сестры Марины возбудили уголовное дело. Директора московской лаборатории подозревали в организации преступной группы, которая торговала допингом и гарантировала клиентам — то есть спортсменам — «чистоту» их проб. Марина Родченкова отделалась небольшим сроком, быстро замененным на условный, а Григорий Родченков избежал уголовного преследования, притворившись невменяемым. Согласно источникам, Родченков после попытки самоубийства попал в стационар, где у него выявили шизотипическое расстройство личности (впоследствии выяснилось, что Родченков обманул судмедэкспертов). Обвинения против ученого были сняты, и он руководил «Антидопинговым центром» вплоть до отставки в 2015-м. Если действительно все было именно так, и правоохранительные органы знали об этом, возникает законный вопрос к Минспорта — тогдашнему куратору лаборатории: почему Родченков, обманщик и преступник, сохранил должность? Более того, впоследствии ученый неоднократно представлялся к различным наградам и отмечался почетными грамотами.

Родченков руководил Московской антидопинговой лабораторией с 2005 года. Лаборатория оснащалась самым современным оборудованием, сотрудники получали высокие зарплаты — и все за счет российского бюджета.
Без лишних слов

Даже после публикации первого доклада WADA по России, в котором Родченкова обвинили в умышленном уничтожении сотен допинг-проб, Виталий Мутко публично поддерживал химика, призывая утилизировать пробы «всем миром». Спустя всего полгода Следственный комитет расценил те же самые действия Родченкова как злоупотребление полномочиями и возбудил против него уголовное дело.

Позиция главного спортивного чиновника страны со времени выхода первого фильма о допинге в России отличалась противоречивостью. С одной стороны, все расследования Зеппельта Мутко до сих пор считает попытками опорочить российский спорт. С другой, он соглашается с решениями международных организаций, основанными в том числе на сведениях из фильмов немецкого журналиста. Например, министр сперва назвал надуманными обвинения из отчета комиссии WADA в том, что в России процветает культура допинга, однако уже через два месяца сообщил, что власти учли выводы этой комиссии и приступили к работе над ошибками по инструкциям все той же WADA.

Особняком стоит интервью, которое Мутко дал Зеппельту в апреле 2016-го. В ходе часовой беседы министр убеждал немца, что Валентин Балахничев был уволен с поста президента ВФЛА в 2014 году, еще до выхода первого фильма о допинге. Возможно, за закрытыми дверями и вправду были достигнуты некие договоренности, но в действительности Балахничев возглавлял ВФЛА до середины февраля 2015-го и был не уволен, а добровольно ушел в отставку.

Сколь бы слабыми ни были доказательства, представленные WADA и ARD в расследовании допинговых махинаций в российской легкой атлетике, Москва, опровергнув их на словах, не добивалась опровержения в зарубежных судах, хотя имела на то и время, и возможности. Промедление и уверенность чиновников в том, что все как-нибудь само обойдется, были большой ошибкой: обвинения, построенные на откровенно хлипких аргументах и даже домыслах, окончательно закрепились как легитимные и дали Западу формальный повод пойти дальше в своем «крестовом походе». Нужен был лишь импульс. Его обеспечил Родченков, в мае 2016-го разразившийся в интервью The New York Times заявлениями о мошенничестве с допингом на Олимпиаде в Сочи, после чего WADA создало вторую независимую комиссию по России, которую возглавил канадский спортивный юрист Ричард Макларен, входивший и в комиссию Паунда.

Под ударом оказались практически все достижения россиян на сочинских Играх. Это ожидаемо возмутило олимпийцев: бобслеист Алексей Воевода, завоевавший две золотые медали, открыто призывал Минспорта бороться за правду в суде. Ведомство не прислушалось к чемпионам — вместо этого в Москве списывали происходящее на политическое давление и пытались объяснить WADA, что так нельзя строить обвинения. Вышедшую летом 2016-го первую часть доклада Макларена, раскритикованную за отсутствие конкретики и голословность, российские власти тоже юридически не оспорили, чем придали ей легитимности в глазах международного сообщества.

Позиции обвинения продолжали крепнуть, а имидж российского спорта все еще пытался нащупать дно: за считаные дни до старта Олимпиады-2016 в Рио-де-Жанейро от Игр были отстранены все тяжелоатлеты, из легкоатлетов в Бразилию поехала только прыгунья в длину Дарья Клишина, Мутко и всех его подчиненных объявили в Рио персонами нон грата. Позже в полном составе дисквалифицировали паралимпийцев, о которых теперь вообще почти не вспоминают. В связи с паралимпийцами прозвучали громкие заявления в Госдуме и правительстве, однако побороться за их права в суде, а не в прессе, попытался только известный боксерский меценат Андрей Рябинский, нанявший за свой счет целую команду адвокатов. Дело в итоге не выгорело (Паралимпийский комитет России до сих пор не восстановлен в правах), но Рябинский хотя бы что-то предпринял!

До дна

После Рио казалось, что дно все-таки найдено, и надо от него просто оттолкнуться. Сделать это в ситуации, когда министра спорта даже не пожелали видеть на Олимпиаде, было весьма затруднительно. И к октябрю 2016-го в Кремле созрел план перестановок: Виталия Мутко повысили до вице-премьера, а руководителем Минспорта назначили чемпиона Сиднея-2000 Павла Колобкова, который к тому времени уже шесть лет ходил в заместителях и курировал как раз сферу летних олимпийских видов спорта.

Первым делом Колобков расстался с несколькими сотрудниками, чьи имена — какое совпадение! — фигурировали в допинговом скандале. Это еще один замминистра Юрий Нагорных (причем распоряжение об освобождении его от должности легло на стол премьера Дмитрия Медведева на следующий день после назначения Колобкова) и Наталья Желанова, которую Мутко в апреле 2015-го сделал советником по антидопинговым вопросам.

В бытность спортсменом Колобков был фехтовальщиком на шпагах. Помимо золота Сиднея-2000, на его счету целая россыпь олимпийских медалей, завоеванных за СССР, Объединенную команду и Россию. Он шестикратный чемпион мира и двукратный чемпион Европы.

Новоиспеченный министр с энтузиазмом взялся восстанавливать репутацию российского спорта. Колобков ездил на международные конференции и симпозиумы, спорил по поводу заголовков в NYT, активно контактировал с руководителями международных федераций. Но этого было недостаточно, чтобы повлиять на МОК, который уже не мог игнорировать все расследования о допинговых махинациях в Сочи. В январе 2017-го комитет создал сразу две комиссии по российскому делу. Одна из них занялась проверкой данных из доклада Макларена (именно по итогам ее работы российских спортсменов лишили сочинских медалей), вторая — изучением вмешательства государства в антидопинговую систему.

Время для противодействия было упущено, да и риторика российских властей не претерпела коренных изменений. В Москве продолжили бессмысленные словесные баталии с Маклареном и WADA, хотя тем, в сущности, было все равно — их наработки уже были переданы в МОК. Продолжала деятельность и Национальная общественная антидопинговая комиссия, которую по просьбе президента Владимира Путина возглавил почетный член МОК Виталий Смирнов, располагающий обширными контактами и связями в олимпийском мире, но эта структура занялась по большей части искоренением фундаментальных проблем, а не решением текущих. Работы у комиссии было много — например, по формированию культуры нетерпимости к допингу: по-прежнему хватает примеров, когда спортсмены, попавшиеся на применении запрещенных препаратов, впоследствии получают в России высокооплачиваемые должности в госструктурах, в том числе связанные с воспитанием начинающих атлетов.

Несмотря на то что комиссия была создана летом 2016-го, президент обратил внимание на допинговый скандал несколько лет назад. Так, еще в 2015-м Владимир Путин потребовал от правительства и спортивных федераций разобраться в ситуации и провести расследование всех обвинений. Помимо этого глава государства говорил, что необходимо бороться за права спортсменов не только в специализированных инстанциях, но и в общегражданских судах.

Однако чемпионов и призеров Сочи-2014 не смогли защитить или же и вовсе не пытались. И если для тех, кто завершил карьеру и оказался в Госдуме, как тот же бобслеист Воевода, это дело чести и достоинства, то карьера действующих спортсменов поставлена под угрозу. Порой все выглядит совершенно абсурдно: обвинения против лыжника Александра Легкова, лишенного золота за победу в масс-старте, основаны на очень спорном, практически «пустом» докладе Макларена и свидетельствах Родченкова — клиента психиатрической больницы. Во враждебных обстоятельствах, сложившихся из-за трехлетнего бездействия российских спортивных властей, Легков и его собратья по несчастью попросту не сумели доказать, что они не верблюды.

Финал получился опустошающим: 5 декабря исполком МОК на закрытом заседании в Лозанне отстранил Россию от Игр-2018, но оставил право выступить спортсменам, которые докажут, что они не причастны к допингу. Комитет применил и персональные санкции: пожизненно отстранены Мутко и Нагорных, временно дисквалифицированы Олимпийский комитет России и его глава Александр Жуков, а Дмитрий Чернышенко, возглавлявший оргкомитет «Сочи-2014», лишился места в координационной комиссии Олимпиады-2022 в Пекине. Также МОК планирует взыскать с ОКР 15 миллионов долларов.

К счастью, нашлись в России и те, кто не побоялся бороться с Маклареном и WADA в суде: велогонщики Кирилл Свешников, Дмитрий Страхов и Дмитрий Соколов в частном порядке подали иски к канадскому профессору и Всемирному антидопинговому агентству. Спортсмены в последний момент лишились Олимпиады в Рио только из-за того, что Макларен вписал их в доклад. Больше года велогонщики занимались тем, чем должно было заниматься государство: собирали документы, делали экспертизы и дополнительные анализы, готовили доказательную базу — и в итоге обратились в суд не в Самаре и не в Челябинске, а в канадской провинции Онтарио, где практикует Макларен. Процесс обещает растянуться на несколько лет, но если велогонщикам удастся выиграть — это станет большой победой для них самих и хорошим уроком для российских спортивных чиновников.

Другой пример противодействия международному давлению еще в 2013 году продемонстрировало борцовское сообщество. Тогда в течение полугода борьба была исключена из олимпийской программы и вновь включена туда во многом благодаря усилиям российских функционеров, быстро организовавших сильную кампанию с привлечением первых лиц государства. Те события подробно описывает в книге «Борьба за борьбу» первый вице-президент ФСБР Георгий Брюсов. В эпилоге он рассказывает, как Объединенный мир борьбы — международная федерация по этому виду спорта — накануне Олимпиады-2016 не поддался обвинениям Макларена и поступил в интересах спортсменов. Президент организации Ненад Лалович, тогда уже член МОК, первым высказался в защиту честных атлетов и их права выступать на Играх. Такое решение принял и МОК, что позволило российским борцам поехать в Рио и внести самый весомый вклад в медальную копилку сборной.

Виктор Цаплин

https://lenta.ru/articles/2017/12/06/gu … tification

Отредактировано Konstantinys2 (Ср, 6 Дек 2017 14:27:16)

REGNUM

Ответная асимметрия олимпийского «базара»

Как популярно объяснить западной «кошке» последствия поедания чужого мяса?
Ответная асимметрия олимпийского «базара»
                                   
Владимир Павленко, 9 декабря 2017, 01:17

Весьма мягкая реакция официальной Москвы на отстранение сборной России от участия в южнокорейской Олимпиаде не должна обманывать. И не все так однозначно. Большинство наших «автохтонов», разумеется, на Игры в Пхенчхан не поедут и сами; за иных все уже решила НХЛ. А если учесть, что несколько высших наград на сочинских Играх нашей стране принесли натурализованные иностранцы, то вряд ли оправдано ограничивать в своем выборе, например, того же Виктора Ана, если не хотим, конечно, чтобы он снова стал выступать за Южную Корею. Запрещать ему поехать на историческую родину и там в очередной раз победить, умыв аборигенов, на мой взгляд, безнравственно, особенно учитывая те счеты, которые у него остались с местной спортивной бюрократией.

Но есть и иная сторона этой «медали», не олимпийской, разумеется, а политической. На мой взгляд, нам необходимо ясно осознать три вещи.

Первое. Спорт — важная часть общественной жизни, затрагивающая определенные струны души миллионов сограждан-болельщиков. И это правда, что и эти чувства, и честь страны подобным решением МОК задеты и оскорблены, ибо произошедшее — откровенная дискриминация. Но следует понимать и то, что неспокойно в мире становится не только на спортивных аренах и вокруг них. Натуральным порохом пахнет от многих решений «коллективного Запада». Например, от американского признания Иерусалима столицей Израиля, которое пролоббировано хасидским окружением Дональда Трампа во главе с его зятем, опирающимся на мощнейшее еврейское лобби в США. Это не что иное, как символическое попирание расположенных в этом сакрально чувствительном месте святынь еще двух мировых религий, совмещенное с заползанием на заведомо чужие Земли, приглянувшиеся в свое время альянсу сионистов с Ротшильдами.

И коль скоро ситуация обостряется, в том числе военно-политическая, то не спорт должен находится в центре внимания, а другие вещи. В конце концов, первая Олимпиада, в которой участвовала советская команда, — это 1952 год; до этого как-то обходились без олимпийского участия и никак от этого не страдали, развивая и обустраивая страну и успешно решая эпохальные исторические и геополитические задачи. Тем же самым нужно заниматься и сегодня, а не рефлексировать по поводу того, что отнимают эпические «зрелища», как не сокрушались наши деды и отцы отсутствием советской сборной в 1936 году в фашистском Берлине.

Второе. Нужно понимать, что этим решением МОК Россию откровенно провоцируют. И пытаются заставить сорваться и наделать глупостей. Об этом говорят в том числе юродивые «ужимки и прыжки» Томаса Баха, возжелавшего, чтобы мы еще и оплатили направленное против нас «расследование», которого не было, а было — судилище, по сравнению с которым трижды оболганный Западом и «пятой колонной» прокурор Вышинский — образец профессиональной честности и компетентности. Обезумевший, катящийся в пропасть, мир ополчился на Россию, выстраивая против нас единый фронт. Нас ненавидят не за допинг, которым злоупотребляли, злоупотребляют, и впредь будут злоупотреблять все без исключения, ибо в спорте высоких достижений пределы человеческого организма давно достигнуты, и продолжать обновление рекордов и выжимание из этого денег можно только методами искусственной стимуляции. Нас ненавидят за то, что мы — русские, что у нас гигантская территория, неисчерпаемые природные ресурсы. За присущие нам испокон века уникальные таланты, нравственное здоровье и широту души, не изгаженной лицемерием и сибаритством. За то, что как было признано еще во времена Алена Даллеса, мы — «самый непокорный народ» в мире, который костью в горле и баррикадой на пути к мировому господству тормозит и, грубо говоря, «отрывает головы» всем на него претендентам.

Новые соискатели такого господства очень боятся за свои «крыши», и глубоко сомневаясь в собственной непобедимости на примере судьбы Наполеона и Гитлера, в то же время не могут отказаться от ведущей к нему экспансии, ибо выражаясь словами В.И. Ленина, «оборона есть смерть вооруженного восстания» англосаксов, переплетенных с носителями известной ветхозаветной метафизики, против остального мира. «The West against the Rest», — так сформулировал предельную максиму этой человеконенавистнической дилеммы провозвестник «войны цивилизаций» Сэмюэль Хантингтон.

Спорт и Олимпиада — лишь частные и очень узкие проявления этой исподней и утробной вселенской ненависти. И адресно выбраны они именно потому, что развитие спортивной инфраструктуры в России шло опережающими темпами именно в прошедшее десятилетие, и в понимании Запада — это самый подлый и, следовательно, самый эффективный и приоритетный способ наступить Владимиру Путину на «любимую мозоль». Неужели не понятно, что Пхенчхан — это месть России за сочинскую Олимпиаду, что становится бесспорным, если вспомнить, как к тем Играм старательно приурочивали «горячую» фазу киевского майдана. Или как под прикрытием пекинской Олимпиады 2008 года обживающий ныне киевские крыши Карлссон-Мишико штурмовал Цхинвал.

Ну так и ответ на это должен быть ассиметричным, а не прямолинейно-тупым бойкотом. Это Олимпиаду в Лос-Анджелесе можно было бойкотировать в отместку за московские Игры, ибо параллельно были организованы Игры доброй воли, на которые имелась возможность, как бы это потолерантнее выразиться, свезти «народных демократов», убедив, а точнее побудив их «вождей» забыть даже думать о поездке в США. И то Чаушеску тогда не послушался. А кого мы на такие Игры соберем сегодня?

Поэтому строго ассиметричный ответ! И надо полагать, оговорюсь, что на мой, сугубо субъективный взгляд, не имеющий ничего общего с точкой зрения редакции, он уже идет-грядет. В образе товарища Ким Чен Ына, не гарантирующего участникам Игр, от которых нас отодвинули, самого главного — личной на них безопасности. А ну, как начнет он аккурат 8 или даже 9 февраля в ответ на американо-южнокорейские бряцания оружием типа «Бдительный ас» уже свои учения. Да объявит их стратегическими, включив в их план еще и ряд таких мероприятий, которые, как мы знаем, привычно вызывают крайнюю нервозность не только в Белом доме и Пентагоне, но и по всей близлежащей акватории. Это тот самый случай, когда тонус и оптимизм олимпийцев получат мощную подпитку, а сами они испытают всю гамму глубоких и непередаваемых ощущений, сконцентрированных где-то в районе пресловутой «пятой точки». И тогда уж американцам придется пинками сгонять в Пхенчхан своих europейских и прочих прихлебателей-сателлитов, которые при подобном раскладе эти Игры «в гробу видали».

Сколько там от нынешней зимней олимпийской столицы до 38-й параллели? Если верить карте, то не намного дальше, чем от Сеула, который давно привык жить под круглосуточным прицелом дальнобойной артиллерии. И все ведь будет по справедливости — и за Цхинвал, и за майдан.

Об этом, правда, еще и «мухи не жужжат», но в США уже заранее передрейфили. И отыскивают отходные маршруты, понимая, что согнать-то «цивилизованных» европейцев на Олимпиаду поперек их испуга можно. Только вот очков в глазах тех, кто давно утратил остатки мужского начала и вусмерть боится не только товарища Кима, но и собственной тени, такими действиями не наберешь. И НАТО не укрепишь, как и готовности увеличивать на него расходы, поощряя американские глобальные амбиции.

И третье. Геополитическая асимметрия разве неприменима во внутренней политике? Особенно если учесть, что некоторые вроде бы ответственные должностные лица, в том числе вошедшие в историю эпическими речами на «аглицкой» мове, имеют самое непосредственное отношение к скандалу, разразившемуся в связи с предательством Родченкова. Ведь, как выясняется задним числом, во-первых, ему давно поставили шизофренический диагноз, что однако кому-то не помешало привлечь его к ответственной работе на Олимпиаде в Сочи, а во-вторых, влипнув в коррупционный даже не скандал, а уголовное дело, едва не окончившееся для него тюрьмой, Родченков в определенном узком кругу пообещал за это, ни много ни мало, «похоронить» российский спорт. И что, никто из его руководства об этом не знал? Ни об истории болезни, ни о связанных с ней «загогулинах»?

А если знал и не ответил на тот «базар», не принял по нему меры, то что мешает увеличить «базарные» ставки сегодня, суммировав претензии и поставив перед соответствующими персоналиями вопрос «по гамбургскому счету»? Глядишь, и сдвинем с места хронически пробуксовывающий процесс давно назревшей «генеральной чистки» потерявшей берега «элиты»!

И последнее. Надо четко понимать, что Пхенчханом дело не ограничится, это всего лишь антироссийская разминка и «генеральная репетиция» перед главным «стартом» наступающего года — мировым футбольным чемпионатом. У кого-нибудь есть сомнения в том, что нам просто не могут не постараться его испортить? Тем более, что альтернативой России на 80% станет Англия, проигравшая нам в том историческом голосовании, а потом долгое время мерзко, как это принято только у англосаксов, сводившая с Россией счеты методами закулисных инсинуаций и травли расположенных к нам международных чиновников. Того же Зеппа Блаттера, например.     

Но и спорт, в свою очередь, как и экономические санкции, — тоже разминка на пути к реализации против нас куда более зловещих планов. Против нас, причем, на уничтожение, играют лощеные и внешне респектабельные, но подлые и изощренно циничные нелюди, представляющие настоящие, а не высосанные из пальца, империю зла и исчадие мирового ада. И давайте будем считать олимпийскую тему той «точкой невозврата», после которой «не комильфо», наконец, окажется даже называть этих открытых врагов «партнерами». Поэтому времена вынужденного притворства в стиле «мирдружбажвачка» прошли. По крайней мере, пока правила мировой игры не будут обращены вспять и бумерангом не ударят по их нынешним хозяевам («учителю — первый кнут!»).

Уверен, что если мы, наконец, повзрослеем и научимся называть вещи своими именами и соответствующим образом относиться к их носителям, то долго ждать реванша не придется.
regnum author Владимир Павленко

Подробности: https://regnum.ru/news/polit/2355283.html
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.

L'Equipe, Франция

Ричард Макларен: отстранение России — «подтверждение моего труда»
Глава комиссии, которой было поручено следствие о допинге в России, делится своими размышлениями после недавнего решения МОК об отстранении этой страны от зимней Олимпиады в Пхёнчхане.

12.12.2017
Софи Тютковик (SOPHIE TUTKOVICS)

Он пробыл несколько дней в Париже по случаю собрания Международной автомобильной федерации, так как входит в число экспертов, которые заседают в ее арбитражной комиссии. Адвокат Ричард Макларен нечасто общается с прессой, однако отмалчиваться тоже не в его стиле. Так, он согласился поделиться мнением по поводу озвученного на прошлой неделе решения Международного олимпийского комитета о запрете на официальное участие России в зимней Олимпиаде в Пхёнчхане в феврале будущего года. В основу этого шага лег доклад его следственной комиссии о допинге в России, который был обнародован в июле (предварительный вариант) и декабре 2016 года (окончательная версия).

L'Équipe: Что вы думаете о недавних решениях МОК по России?

Ричард Макларен: Я рад, что они поступили именно так. Это подтверждение моего труда во главе независимой следственной комиссии. С каждым днем все больше людей и организаций подтверждают написанное в моем докладе.

— Возьмем следующие решения: запрет на участие сборной России в Играх в Пхёнчхане, отстранение из МОК президента Олимпийского комитета России Александра Жукова и пожизненное отстранение от Игр вице-премьера Виталия Мутко (министр спорта с 2008 по 2016 год). Что вы о них думаете?

— Существует определенная путаница с запретом для сборной России. Речь не идет об ее исключении. Раз Олимпийский комитет России отстранен, в стране нет организации, которая осуществила бы отбор спортсменов в олимпийскую команду. Вместо этого будет сформирован комитет, который постановит, какие спортсмены смогут выступать под олимпийским флагом, но с надписью «Россия» на форме. То есть, это не запрет, а перемены в процессе выбора спортсменов. Что касается Александра Жукова, решение за МОК, членом которого он является. Это никак не касается моего доклада. Что же до Виталия Мутко, он уже не смог побывать на Олимпиаде в Рио-де-Жанейро, а теперь запрет стал пожизненным. Это не особенно меня удивило. Кроме того, он сохранил за собой другие должности: он — президент Российского футбольного союза и входит в оргкомитет Чемпионата мира по футболу. ФИФА сама проведет следствие в случае необходимости. Но мой доклад не вызывал там особого интереса.

— Вы уже говорили о повальном мошенничестве в футболе. Думаете, ФИФА может начать следствия или принять какие-либо решения перед Чемпионатом мира?

— Я понятия не имею о том, чем занимается ФИФА. Моя работа не касалась каких-то конкретных видов спорта, а затрагивала целый ряд дисциплин, в том числе футбол. У меня есть определенная информация о футболе, но мы не вдавались в детали, поскольку моя работа касалась выявления существования системы допинга. Решение должна принять ФИФА.

— Не кажется ли вам, что в докладе Шмида, которому МОК поручил провести оценку вашей работы, приуменьшается роль российского правительства?

— У меня не было возможности ознакомиться с докладом Шмида.

— Отмечают, что если сравнивать промежуточный вариант доклада с финальным, ваш вокабуляр изменился. В частности, понятие «государственная система» было заменено на «ведомственный сговор»…

— Изначально я описывал все как «поддерживаемую государством систему». После обсуждения с россиянами я понял, что они восприняли эти слова как утверждение причастности первых лиц государства. С учетом имевшихся у меня в распоряжении данных я сменил формулировку на «систематическое манипулирование с механизмами антидопингового контроля в России». Как мне известно, на пресс-конференции представители МОК говорили о «системе манипулирования». С моей точки зрения все три варианта идентичны. С момента выхода предварительного варианта доклада до его финальной версии факты остались прежними. Я изменил слова, поскольку хотел доказать свои добрые намерения россиянам, которые затем обвинили меня в отступлении от изначальной позиции, что совершенно неверно. Я придерживаюсь того, о чем писал в обоих докладах.

— Обнаружили ли вы в ходе следствия хоть что-то, что могло бы указывать на причастность Владимира Путина?

— Абсолютно ничего.

— Отстранение России, вероятно, подойдет к концу с церемонией закрытия Игр в Пхёнчхане (25 февраля 2018 года). Вам кажется, такого наказания достаточно?

— Окончание отстранения будет зависеть от хорошего поведения российских официальных лиц и спортсменов. Что касается моего мнения, позвольте ответить вам с юридической точки зрения. Присяжные выносят решение о факте преступления, тогда как судья определяет суровость наказания. Мне нужно было убедить присяжных, и, как мне кажется, у меня это получилось. Весь мир принял мой доклад, а Россия не смогла доказать обратное. Наказание же находится на усмотрении судьи. Они (МОК) приняли решение по их собственным соображениям. Я не в том положении, чтобы их комментировать. Посмотрим, появится ли российский флаг на церемонии закрытия…

— Вам угрожали во время расследования?

— Да, психически неуравновешенные люди. Я получал письма и звонки. Кроме того, были попытки запугать работавших на меня людей.

— Опасаетесь ли вы за свою жизнь?

— Нет. Чем бы я ни занимался и где бы ни был, я всегда очень внимателен. Кроме того, я внимательно слежу за тем, как говорю с людьми, и какие фразы использую. Для нашей защиты ввели множество протоколов безопасности. Но никакой угрозы для жизни людей из моей команды не было.

— Вы обнародовали предварительный доклад в июле 2016 года перед Олимпиадой в Рио. ВАДА попросило вас сделать его именно в этот момент?

— Изначально полный вариант доклада должен был выйти 15 июля 2016 года. Тем не менее это оказалось невозможным из-за слишком сжатых сроков. Меня уполномочили 19 мая, и я представил промежуточный вариант 18 июля. Мысль была в том, что если в России существует проблема, о ее существовании лучше было бы узнать до Игр в Рио, чем после. В любом случае, в докладе я не говорил ничего о каком-либо конкретном спортсмене. Мне нужно было рассмотреть все данные и сведения перед публикацией окончательного варианта 9 декабря 2016 года. Промежуточная версия вызвала недовольство как в МОК, так и в международных федерациях. «Где доказательства?» — заявили мне. Я ответил: «Я не представляю доказательства посреди расследования, так не делает ни один следователь».

— С момента публикации вашего доклада до принятия решений МОК прошел год. Как вам кажется, это долгий срок? Вы можете составить на этот счет собственное мнение…

— Я закончил свою работу за семь месяцев, с мая по декабрь 2016 года. Спросите их, почему у них ушло столько времени…

— Вы поддерживаете связь с Григорием Родченковым (бывший директор московской антидопинговой лаборатории)?

— В ходе расследования у меня было с ним три беседы. Эти разговоры с глазу на глаз продолжались несколько дней. Как бы то ни было, помимо них у нас не было контактов. Я периодически обсуждаю некоторые моменты с его адвокатом.

— Что больше всего поразило вас во время следствия? Масштабы мошенничества? Задействованные методы?

— Безусловно, масштабы. Однако сильнее всего меня шокировало то, что, когда независимая следственная комиссия уже начала работу, в московской лаборатории все еще не отказались от методов устранения давших положительный результат образцов. Хотя они находились под следствием, они были уверены в том, что смогут продолжить работу и не будут обнаружены. Еще меня удивило, что касательно скандалов с коррупцией в Международной ассоциации легкоатлетических федераций мне как-то сказали: «Мы знали о происходившем, но никто ничего не говорил». Это подчеркивает значимость разоблачителей. Будь то Юлия Степанова (эта российская бегунья говорила о допинге в России с 2014 года, а сейчас получила убежище в США), ее муж Виталий Степанов (бывший член российского антидопингового агентства), Родченков или кто-то еще.

— Есть и другие, чьи имена нам неизвестны?

— Да.

— Московская лаборатория до сих пор отстранена. Это надолго?

— В первую очередь это касается ВАДА. На самом деле отстранена лишь часть лаборатории. Другая же продолжает работу и проводит анализы под надзором британских коллег. Не знаю, сколько времени потребуется, чтобы лаборатория привела себя в соответствие с критериями ВАДА. Тем не менее, что касается Чемпионата мира по футболу, в ФИФА уже заявили, что образцы будут отправлять за границу даже в том случае, если лаборатория вновь получит аккредитацию.

— Как вам кажется, проделанный вами огромный труд и его последствия смогут стать сдерживающим фактором в том, что касается допинга?

— Надеюсь, что да, как в России, так и в других странах. Если спортсмены прочитали доклад и задумываются о том, что делают, мне кажется, это может дать положительный результат. Время покажет.

http://inosmi.ru/politic/20171212/240979498.html
Оригинал публикации: Richard McLaren : la suspension de la Russie, «une confirmation de mon travail»
Опубликовано 10/12/2017 17:37

Свободная Пресса

пятница, 9 февраля 2018

Олимпиада-2018: МОК, Гитлер и фокусы Томаса Баха
Скандальность Игр в Пхенчхане может иметь неожиданный юридический поворот

Юрий Городненко

В истории Олимпийских игр было немало скандалов. Скандальная история сопровождала еще I-ю Олимпиаду 1896 года в Афинах. Организаторы игр не смогли уложиться в смету, одобренную правительством Греции, и в результате пришлось обратиться к частным инвесторам. В знак благодарности соратники Пьера де Кубертена согласились включить спонсоров в комиссию по работе с иностранными участниками Олимпиады. Понятно, что инвесторы хотели как можно больше сократить смету расходов, а заодно не избежали соблазна учесть свои коммерческие интересы. Поскольку эти интересы были связаны с западными странами (главный инвестор Георгиос Аверофф занимался поставками хлопка в Западную Европу), то к участию в I-й Олимпиаде были допущены только представители Запада. Представителям из других регионов мира, которым удалось добраться до Афин, предложили отложить участие до следующих игр. Среди этих спортсменов был и представитель Российской империи.

С тех пор прошло больше столетия. На протяжении всего этого периода Международный олимпийский комитет твердил о том, что «совершенствует процедуры, связанные с Олимпийским движением». Однако XXIII Зимняя Олимпиада в Пхенчхане оказалась еще более скандальной, чем I-я в Афинах. Теперь речь идет уже не просто о хозяйственных проблемах, а о разрушении всех правовых основ международного Олимпийского движения.

Базовые принципы, прописанные в учредительных документах МОК — состязательность и открытость. В ходе подготовки к играм в Пхенчхане Международный олимпийский комитет умудрился нарушить оба. Он не допустил к участию одну из главных спортивных держав, хотя для подобного отказа в правовых документах МОК прописано только три причины.

Наличие международных санкций, одобренных ООН (было использовано в отношении ЮАР — в период апартеида).

Отсутствие дипломатических отношений со Швейцарией — страной, в юрисдикции которой находится Международный олимпийский комитет (по этой причине СССР не мог участвовать в Олимпиадах до 1946 года).

Грубое вмешательство отдельного государства в дела МОК (было использовано против Ирака в 2008 году, когда иракское правительство разогнало Национальный олимпийский комитет, вопреки требованию МОК).

Ни под один из этих критериев Россия не подпадала. Лишив Российскую Федерацию права участвовать в Олимпиаде, МОК фактически отказался от признания собственных учредительных документов. Тем самым показал их юридическую ничтожность.

Вторым шагом к нивелированию правовой основы Олимпийского движения стал отказ Международного олимпийского комитета от исполнения решений Международного спортивного арбитражного суда (CAS). Абсурдность сложившейся ситуации заключалась в том, что МОК являлся официальным учредителем этого третейского суда. Международный олимпийский комитет имел возможность найти процедурные ошибки в решении CAS, обратиться в Федеральный суд Швейцарии и дождаться его итогов. Дело в том, что всякий третейский суд, в т. ч. и Международный спортивный арбитраж, находится в определенной национальной юрисдикции — в данном случае, в швейцарской. Вопреки юридической логике, МОК просто отказался признавать решение CAS. Тем самым создал прецедент непризнания решений им же созданной системы спортивного арбитража. Но вся эта арбитражная система только и держится на принципе добровольного согласия контрагентов исполнять его решений. Стоит одному государству или международному институту отказаться от этого принципа и вся система арбитража перестанет работать. Никто не захочет выполнять решения CAS, если их не исполняет учредитель этого третейского суда — МОК.

Парадокс в том, что CAS был создан, прежде всего, для урегулирования коммерческих конфликтов между Олимпийским движением и инвесторами. До конца 1950-х МОК сдерживал коммерциализацию игр. Это ограничивало возможности, но с другой стороны, позволяло избегать повторения скандалов, подобных тому, которым отметилась Олимпиада 1896 года, когда частные интересы победили олимпийские принципы. С конца 1950-х ситуация начала меняться и дух коммерческой выгоды постепенно вышел на первый план.

Очень быстро это привело к многочисленным финансовым конфликтам, для урегулирования которых и был создан CAS. Демонстрируя правовой нигилизм, МОК фактически ставит под вопрос эффективность обращения в спортивный арбитраж не только по дисциплинарным вопросам (как в случае с российскими спортсменами), но и по коммерческим.

Но правовой нигилизм в судебных вопросах, как правило, демонстрируют те, кому есть чего бояться. Особенно выгодна дезорганизация системы обжалования коммерческих решений тем, кто хочет скрыть колоссальную недостачу, запутать следы коррупции.

Впрочем, каковы бы ни были мотивы МОК, главное, что организация второй раз в своей истории ставит Олимпийское движение на грань исчезновения.

Первый раз свое детище едва не похоронил сам Пьер де Кубертен. Когда возник вопрос о проведении Олимпиады в нацистской Германии, он настолько горячо поддержал эту идею, что в своей речи по государственному радио в Берлине назвал Гитлера «одним из лучших творческих духов нашей эпохи», а заодно пообещал всегда проводить Олимпийские игры в Третьем рейхе: «Немцы имеют полное понимание всеобъемлющей культурной силы олимпийской идеи, и этим, завоевали моё сердце».

Какой же шок ожидал его современников, когда они узнали, что накануне нацистский фюрер отправил де Кубертену премию в размере 10000 рейхсмарок. Многими это рассматривалось как скрытая форма взятки. Разразившаяся вскоре Вторая мировая война отвлекла внимание от этого скандала, а МОК, который теперь возглавляет немец Томас Бах, позднее извинился и дезавуировал слова де Кубертена о переносе игр в Германию.

Тогда Олимпийское движение было спасено. Спасено только затем, чтобы оказаться в еще более скандальной ситуации сегодня. Но если официальное руководство Олимпийского движения в угоду своим сиюминутным интересам решилось идти по дороге разрушения детища де Кубертена, то, действуя так, оно лишь открывает дорогу новым спортивным инициативам. Уже есть региональные Европейские, Азиатские, Африканские, Панамериканские игры. И кто знает, не за горами ли появление Первых Евразийских?

http://svpressa.ru/sport/article/192527/

Neue Zürcher Zeitung, Швейцария

Президент IIHF Рене Фазель: «Россию можно понять только сердцем»

09.02.2018
Даниэль Германн (Daniel Germann)

Член МОК Рене Фазель (René Fasel) озабочен постоянным расширением программы зимних Олимпийских игр и критикует действия Комитета по отношению к России.

Neue Zürcher Zeitung: Господин Фазель, вы как президент Международной федерации хоккея (IIHF) уже смирились с тем, что в Олимпийских играх не будут принимать участие лучшие игроки НХЛ?

Рене Фазель: Очень жаль, но переговоры продвигались очень плохо, причем на всех уровнях. Все началось с того, что МОК отказался оплатить транспортные расходы и страховки для игроков. Мы в Международной федерации хоккея нашли решение этого вопроса. Но дело в том, что комиссар НХЛ Гэри Беттмэн (Gary Bettman) никогда не был сторонником идеи участия игроков НХЛ в Играх в Южной Корее — он просто не считает этот рынок важным.

— И теперь мы увидим лишь «второсортный» хоккейный турнир.

— Не могу согласиться с этим утверждением. Конечно, лучших из лучших там не будет, и я сочувствую игрокам, которые с удовольствием приехали бы на Олимпиаду. Однако хоккейный турнир будет самым сбалансированным за много лет. Россия считается фаворитом — и, пожалуй, является им. При этом в турнире также участвуют очень сильные команды из Швеции, Финляндии, Канады и Чехии.

— Но внимание к хоккейному турниру будет намного менее пристальным, чем на пяти прошлых Играх, в которых участвовали представители НХЛ.

— С этим не поспоришь, к тому же добавляется большая разница во времени с нашими традиционными рынками — Северной Америкой и Европой.

— Но почему камнем преткновения для МОК стала такая «мелочь», как транспортные и страховые расходы? Ведь речь всего лишь о 15 миллионах долларов. По сравнению с общим оборотом Игр это просто семечки!

— Я боролся за участие игроков из НХЛ, но проиграл. Точка. Возможно, кто-нибудь еще поймет потом, что такое решение было ошибочным. Ведь, при всем уважении к другим видам спорта, именно хоккейный турнир — главная часть всей олимпийской программы — наряду, возможно, с некоторыми горнолыжными дисциплинами и фигурным катанием. Именно за счет этих трех больших видов зимние Олимпийские игры и существуют.

— Может, другие международные спортивные федерации, например, лыжная, решили, что с участием игроков НХЛ значение хоккейного турнира чересчур возросло?

— Возможно, определенная ревность действительно была. Я знаю, что имела место некая обструкция со стороны некоторых федераций. Из-за нас они оказывались в тени.

— При этом программа зимних Игр становится, в принципе, слишком обширной. Так, в Пхёнчхане будет разыграно почти вдвое больше комплектов медалей, чем 20 лет назад в Нагано. Теперь есть, к примеру, командные соревнования в горных лыжах и эстафета в санном спорте.

— Это действительно проблема. Думаю, нам следовало бы принять принципиальное решение: нам нужны Олимпийские игры, в которых будут участвовать действительно самые лучшие спортсмены? Это касается и соревнований в таких видах, как теннис, бейсбол, гольф и баскетбол в рамках летних Игр. Сейчас проводится слишком много соревнований, разыгрывается слишком много комплектов наград. При этом количество наносит ущерб качеству. В то же время постоянно растут поступления за права на телетрансляции соревнований. В свою очередь, обладатели прав требуют все новых и новых соревнований, чтобы привлечь еще больше инвестиций.

— Принимается великое множество решений, на которые практически никто не обращает внимания.

— Именно так: возьмем, к примеру, Нидерланды. Четыре года назад их спортсмены в командном зачете были на общем пятом месте. Все свои 24 медали они завоевали в одной дисциплине: конькобежном спорте. Однако при всем уважении, кому это что-то даст? Принимая все больше авантюрных решений, мы попусту тратим силы и рискуем потерять интерес зрителей. Рано или поздно нам не удастся сделать следующий шаг.

— Это признают все, но ситуация и дальше развивается в этом направлении. Кому это выгодно?

— За это благодарны национальные федерации. Дайте мне час времени, и я придумаю вам три-четыре новых хоккейных соревнования. Но что это даст спорту? Есть виды спорта вроде легкой атлетики летом или лыжного спорта зимой, которые живут за счет разнообразия дисциплин в их рамках. Почему, например, спортсмены прыгают на лыжах с большого и малого трамплинов? Почему проводятся командные соревнования? Международная федерация лыжного спорта (FIS) вручает более половины всех комплектов наград. На мой взгляд, при включении каждого нового вида в олимпийскую программу следовало бы исключать из нее какой-то один старый вид.

— Может, дело в стремлении заполучить, по возможности, большой «кусок» от финансовых поступлений?

— Нет. Мы с Международной федерацией лыжного спорта получаем поровну из общего фонда. Я думаю, дело скорее в том, чтобы привлечь максимальное внимание публики, а также в политике. Конечно, влияние той или иной федерации растет, если на ее долю приходится больше комплектов медалей.

— Насколько вообще сильны позиции зимних видов в МОК? Ведь не секрет, что большинство международных федераций заинтересованы в летних Играх.

— Поступления МОК от зимних Игр достаточно велики: сейчас их доля составляет 35-40%. Возможно, зимние виды распространены в мире меньше, чем летние, но зато им принадлежат наиболее привлекательные рынки. Одни лишь права на телетрансляции приносят нам 2,3 миллиарда долларов. К этой сумме добавляются около 600 миллионов долларов от спонсоров. Это довольно много.

— Имидж МОК и Олимпийских игр несет потери.

— У нас есть проблемы с имиджем — отрицать это не приходится. Например, голосование жителей Тироля, которые высказались против участия в борьбе за проведение Игр 2026 года, было болезненным опытом.

— Каковы шансы Сьона на ОИ-2026?

— Предпосылки очень хороши: предполагается проведение соревнований на уже существующих спортивных объектах. При этом, правда, расстояния между стадионами будут довольно велики, и это может оказаться недостатком в ходе голосования в МОК. Если появится кандидат из Северной Америки, который предложит «компактное размещение» объектов, то Сьону придется трудно.

— Президент МОК Томас Бах занял свой пост четыре года назад и заявил, что собирается сузить охват Олимпийских игр. Ему удалось «продвинуть» «Повестку дня-2020», но до сих пор особых успехов не заметно.

— Эта «повестка дня» является попыткой ограничить охват Игр. Но если появится «компактная» кандидатура вроде Калгари, о котором сейчас говорят, или Сочи четыре года назад, то будет велик соблазн отдать право на организацию Игр этому городу. Надо все тщательно обдумывать, вспоминать опыт Игр прошлых лет и стараться использовать уже существующую инфраструктуру.

— Вы говорите о том, что спортивные объекты должны использоваться после Игр. Однако о предстоящих Играх в Пхёнчхане этого сказать никак нельзя.

— Будет очень трудно использовать после Игр Приморский кластер, где расположены объекты, которые примут соревнования по хоккею, фигурному катанию и конькобежному спорту. Мы в МОК хотели бы, чтобы соревнования проводились в Большом Сеуле, но Южная Корея была против. Вероятно, определенную роль играют вопросы региональной политики. В этом плане была бы предпочтительна концепция кантона Вале.

— Тем не менее в этом плане вы находитесь в меньшинстве в МОК.

— Меня часто упрекают, что я назвал Игры в Сочи лучшими Играми всех времен. Но если учесть, что спортсмены могли добираться из Олимпийской деревни до тренировочных площадок или соревновательных арен пешком или на велосипеде, то вполне можно сказать, что эти Игры были для атлетов совершенно особенными. И именно для хоккеистов эти предпосылки оказались идеальными.

— Однако какой ценой? Игры в Сочи обошлись в 50 миллиардов долларов.

— Надо еще учесть, что Россия за это получила. Неправда, что спортивные площадки в Олимпийском парке Сочи больше не используются. Вы просто не сможете сегодня отправиться в Сочи покататься на лыжах, потому что все комнаты в отелях постоянно раскуплены. Сочи — единственный горнолыжный курорт на всю огромную Россию (так в тексте — прим. ред.). Я считаю совершенно правильным, что страна, в которой живут 145 миллионов человек, может себе такое позволить.

— Вы, похоже, несколько смущены. Вы боретесь со своим имиджем «друга России».

— Я — друг России и не стесняюсь признаваться в этом. По отношению к России многие часто ведут себя несправедливо. Ведь нельзя же требовать от страны, существующей всего 26 лет, такой же слаженной работы, как от нашей страны, которой скоро исполнится 170 лет! Когда в 1848 году была принята наша Федеральная Конституция, все семь членов Бундесрата (Федерального Совета — прим. перев.) были свободомыслящими. И лишь в 1892 году в их числе оказался первый католик-консерватор. А первый социал-демократ — в 1944. Так что России надо просто дать больше времени. Торговые и экономические санкции — ошибочная установка. Потому что изоляция способствует развитию национализма.

— Но вы же не будете отрицать, что в Сочи имели место гигантские финансовые расходы и махинации с допингом, и оправдывать их?

— Конечно, нет. Но когда на кону стоят такие огромные деньги, всегда случаются манипуляции. Это не значит, что я одобряю или оправдываю такие вещи. Большая часть инфраструктурных объектов в Сочи не строилась за государственный счет, а финансировалась олигархами, которых государство к тому же обязало кое-что вернуть жителям. Сочи благодаря Олимпиаде стал, по сути, новым городом. Транспортная система, водоснабжение и канализация — все было перестроено или отстроено заново. По сути, город подвергся полной санации. Если говорить о долгосрочной пользе Игр, то надо посмотреть на сегодняшний Сочи.

— Возможно, так и есть, но давайте поговорим о государственной системе допинга на Играх.

— Были допущены определенные ошибки, с этим спорить не приходится. Но говорить, что в этом были замешаны тысячи спортсменов, — откровенный перебор. МОК только что постфактум наказал более 40 атлетов, причем доказательная база была спорной и однобокой. Все основывалось на показаниях одного единственного свидетеля (Григория Родченкова, бывшего руководителя российской антидопинговой лаборатории), с которым невозможно встретиться. Бывший член Бундесрата Самуэль Шмид (Samuel Schmid), который занимался расследованием этого дела по заказу МОК, даже не смог поговорить с ним.

— Вы поддерживаете санкции МОК?

— Русские допустили ошибки. Но то, как их клеймят сейчас, — откровенный перебор. Например, в «списке Родченкова» не был упомянут ни один игрок мужской сборной по хоккею. Так что я боролся и за них тоже.

— Но и называть русских безвинными жертвами тоже нельзя.

— Конечно. Я поддерживаю идею наказания. Но оно не должно становиться унижением, чего желают определенные люди.

— Вы считаете принятые штрафные санкции унижением?

— Я против «коллективного наказания». Почему команда, участие которой в «допинговой программе» не было доказано, не имеет права выступать под названием «Россия»? Большинство игроков тогда выступали в НХЛ. Ну хорошо: я признаю штраф, наложенный Исполкомом МОК, и пытаюсь извлечь из этого максимальную пользу — я был за то, чтобы выявить и наказать виновных и начать все сначала. Но политическое давление на МОК было настолько велико, что Исполком просто не смог ему противостоять.

— Как вы уже упомянули, вы поддерживаете тесные отношения с Россией. Там признают, что допустили ошибки?

— Многие считают, что кое-кто действовал неправильно и должен быть наказан. Русские — не такие, как мы: они не смеются на улицах, там улыбаются, только когда обращаются к детям или к собакам. Я уже почти 40 лет езжу в Россию — и все равно еще не понимаю русских. Есть такая поговорка: умом Россию не понять — ее можно понять только сердцем.

https://inosmi.ru/sports/20180209/241417300.html
Оригинал публикации: René Fasel ist der Präsident des Internationalen Eishockeyverbands. Er sagt: «Man kann Russland nur mit dem Herzen verstehen»
Опубликовано 07/02/2018 14:38

TV 2 Norge, Норвегия

«Цыпленок» о «чудо-допинге», который Норвегия привезла на Олимпиаду: я не удивлен

12.02.2018
Магнус Кругсэтер Орре (Magnus Krogsæter Aarre)

Норвегия взяла с собой препараты, которые, по словам людей, ранее пользовавшихся допингом, имеют более сильный эффект, чем эритропоэтин.

В норвежской команде говорят, что это «на всякий случай».

Когда компания NRK ранее на этой неделе опубликовала обзор препаратов, которые Норвегия привезла на Олимпиаду, то на первый взгляд речь шла о большом количестве лекарств от астмы. Но если продолжить знакомство с этим списком, то можно найти вещества, которые гораздо сильнее влияют на спортивные результаты, чем лекарства от астмы.

Кенакорт и целестон — два препарата из этого списка. Это вещества, применение которых WADA стремится запретить. В течение ряда лет ими злоупотребляли ряд самых крупных велокоманд в мире. Эти вещества были обнаружены в образцах Лэнса Армстронга (Lance Armstrong), а в последние годы они оказались в центре скандала вокруг Брэдли Уиггинса (Bradley Wiggins). Микаэль «Цыпленок» Расмуссен (Michael «Kyllingen» Rasmussen, бывший датский велогонщик — прим. ред.) ранее описывал эти препараты в следующих выражениях: «Это чудо-допинг, смысл которого — улучшение результатов».

Мы держим эти лекарства на всякий случай

Оба препарата — кортикостероиды с противовоспалительным эффектом.

Между тем их применение вызывает большие споры, поскольку они, говоря простым языком, обладают мощной способностью удалять жир из организма, не влияя на мышечную силу ног.

Спортсмены могут пользоваться этими веществами, если у них есть так называемое медицинское разрешение на терапевтическое использование (TUE), но в принципе они запрещены.

«Кенакорт — это кортизон, который можно использовать при аллергических реакциях, воспалении сухожилий или синовиальной сумки. Для применения этого препарата в форме инъекции в мышечные ткани необходимо иметь разрешение TUE от МОК или АДАМС (Антидопинговая администрация и система управления). Мы взяли с собой эти препараты на всякий случай. Наши спортсмены в общем редко употребляют эти лекарства. Целестон обычно применяется при травмах сухожилий, синовиальной сумки и суставов», — говорит руководитель группы врачей олимпийской сборной Мона Кьельдсберг (Mona Kjeldsberg) в беседе с TV 2.

На вопрос, имеют ли норвежские спортсмены разрешение на применение этих веществ во время соревнований, Кьельдсберг говорит, что это служебная тайна.

Расмуссен: следует включить целестон в расследование

Использование кенакорта стало серьезным вопросом на повестке дня в 2016 году, когда было установлено, что Брэдли Уиггинс три года подряд получал медицинское разрешение на использование этого препарата перед крупнейшими соревнованиями — Тур де Франс 2011 и 2012 года, а также Джиро д’Италия в 2013 году.

В результате целый ряд экспертов в этой области заявили, что Уиггинс должен отказаться от своего триумфа в Тур де Франс 2012 года. В связи с этим разоблачением вокруг Уиггинса ВАДА сообщило, что его сотрудники работают над полным запретом этого вещества.

Единственная положительная проба Лэнса Армстронга 1999 года также содержала кенакорт.

Когда корреспондент TV 2 в субботу беседовал с Расмуссеном, последний высказал следующее пожелание: «Следует включить целестон в это расследование. Он обладает такими же мощными свойствами, как и кенакорт. Это бетаметазон, который может применяться в форме инъекции (дипрофос). Это вещество активно использовалось „Рабобанком“ (Rabobank) и компанией „Си-Эс-Си“ (CSC)».

Он ссылается на две свои прежние команды, где, по словам этого датчанина, допинг употреблялся систематически.

Расмуссен: Я не удивлен. Может появится много весомых причин для использования (злоупотребления) такими сильными препаратами, как кенакорт и целестон. И тот и другой активно используются как средства для достижения лучших результатов в велоспорте (и других видах спорта, требующих выносливости, добавил бы я).

Опыт применения этих препаратов как допинга

Как сказано выше, препараты кенакорт, целестон и подобные им в течение ряда лет незаконно применялись в велоспорте. Рецепт был очень прост: сделать вид, что у тебя воспаление, получить медицинское разрешение и пользоваться этим средством во время соревнований.

Дэвид Миллар (David Millar), влиятельное лицо в антидопинговой борьбе, который сам был разоблачен как обманщик и три раза использовал кенакорт (один раз из-за аллергии и два раза как допинг), говорит, что это самое сильное допинговое средство, которое он принимал. «Это очень сильный кортикостероид. В те три раза, когда я принимал это вещество, мне все очень легко удавалось. Расплатой за желание велосипедиста похудеть часто бывает утрата сил, но со мной этого не было. Я выглядел как машина, мышцы рельефно выделялись, по всему телу обозначились кровеносные сосуды. Но это подействовало на мои умственные способности. Мое психологическое состояние изменилось, усилилась бессонница и стало часто меняться настроение. Я принимал эритропоэтин и тестостерон, от которых в крови возникают намного большие изменения. Но кенакорт был единственным веществом, приняв которое, человек вдруг три дня спустя совершенно преображался», — сказал он в беседе с «Нью-Йорк Таймс» (New York Times).

Ромэн Барде (Romain Bardet), который в последние два года занимает призовые места на Тур де Франс, считает, что следует запретить использование этих веществ, в то время как Тайлер Хэмилтон (Tyler Hamilton), ранее употреблявший допинг, как и Миллар, говорит следующее: «Кенакорт помогал похудеть для больших соревнований, и это было очень эффективно. Только посмотрите на фотографии. Я весил на 13 килограмм меньше, чем сейчас. Но это нездорово».

Йорг Якше (Jörg Jaksche), ранее часто употреблявший допинг, так описывает это вещество: «Эффект был чрезвычайным. Очень сильно худеешь. Допинг сжигает жир. Если его принять перед Тур де Франс, то за первую неделю теряешь 1–2 килограмма. Неприятностей со здоровьем будет меньше, и будешь меньше измотан, поскольку восстановление сил проходит быстрее из-за противовоспалительного эффекта. Это допинг „старой школы“».

https://inosmi.ru/sports/20180212/241431954.html
Оригинал публикации: «Kyllingen» om «vidunderdopet» Norgе har med til OL: - Jeg er ikke overrasket
Опубликовано 11/02/2018 13:59